А вот и каменные стены Коррола, дошел наконец-то. Уже три раза был здесь по заданиям гильдии, а все никак не привык к каменным домам. Запах большого города забивал ноздри и затуплял Гудмунду обоняние. Хм, тут видно какое-то шествие – надо взглянуть. Пройдя по узкой улочке, он оказался на главной дороге и оказался позади толпы, наблюдающей за шествием. Хотя это обстоятельство нисколько не мешало обзору, учитывая, что Гудмунд был выше всех на голову. Мелковат народ пошел, мелковат… Ах да, как он мог забыть, Графская чета идет на вечернюю молитву. Ну здесь ничего интересного, и начал вспоминать где здесь у них таверна, когда я поймал пристальный взгляд какого-то незнакомца в серой тунике и закрытым лицом. Перед тем как он исчез, Гудмунд успел заметить лишь медальон с изображением скрещенных полумесяца и кинжала. Плохо. Вечер в Корроле начинался со слежки, а то, что это было не случайно, ему подсказывал опыт. Во всяком случае это не помешало его изначальному плану найти таверну. Графская чета уже удалялась и народ начал расходится. Парня в серой тунике естественно он не увидел. Гудмунд свернул на улицу кожевников и пошел вверх по улице в сторону храма. Солнце уже зашло и сумерки ложились на засыпающий город. На стыке улиц перед высоким каменным домом полыхали два огромных факела. Красные блики метались по освещенному пятну, из распахнутых настежь широких дверей доносится громкая музыка, пьяные крики, вопли. Чуткие уши Гудмунда уловили даже треск дерева, словно кого-то бьют табуреткой. Губы искривила ухмылка, - все как и должно быть. Подойдя к дверям Гудмунд, прочитал вырезанную на деревянной табличке надпись “Серая Кобыла”. Войдя в помещение он окинул быстрым взором пятнадцать небольших столиков, медные светильники в стенах, пылающий очаг под дальней стеной, скривился от тяжелого воздуха, наполненного испарениями вин, жаренного мяса и мужского пота.

Гудмунд сел так, как и остальные мужчины: спиной к стене, чтобы глазами сразу хватать тех, кто появится на входе. Столы, что посредине останутся пустыми до тех пор, пока не заполнятся все под стенами. Что делать, подумал он с хмурой усмешкой, все мы – собаки в конуре. Заказав у хаджита-официанта немного хорошего вина и мяса и прислонив секиру к столу, он стал рассматривать присутствующих. Вон сидят аргониане-торговцы, а через два стола он безошибочно узнал двух редгардов и орка из Гильдии Бойцов Коррола. Как-то с ними вместе ходили на задание, но сейчас не было никакого желания к ним подсаживаться. У противоположной стены Гудмунда заинтересовала странная парочка: лесная эльфийка и альтмер. Нечасто эльфов из Великого Леса застанешь в городе. Эльфийка была красива и молода, если он не ошибался. На эльфах плохо заметны года. Что же интересно такая странная парочка делает здесь. Надо будет узнать…

Добавлено (02.08.2008, 05:06)
---------------------------------------------
*Фух, сочинял всю ночь В рассказе присутствует Сант с разрешения Christabel )
Так как это мой первый серьезный рассказ, если можно так выразиться - просьба мне в личку написать свои впечатления от прочитанного. Буду очень признателен Приступим...*
*Издание исправленное и дополненное *
___________________________
Прикончив куски жареного мяса, и допив вино, Гудмунд поднялся и с секирой в руке двинул к столику, где сидела босмерка.
- Надеюсь, не помешаю, - вымолвил норд и, не дожидаясь ответа сел за стол напротив двух путников.
Лицо босмерки приобрело странное выражение, и рука непроизвольно потянулась к ножику для освежевания. Нордлинг лишь улыбнулся:
- Я бы этого не делал, прелестная незнакомка. Драться мне совсем не хочется.
Хондитар же почувствовал себя забытым и вмешался в разговор:
- Меня зовут Хондитар, охотник. Мою спутницу, - Сантиэль.
- Гудмунд. Можно Холод, - уголки губ непроизвольно поползи вверх. Босмерка чем-то напоминала ему кошку из родной деревни – такой же подозрительный и настороженный взгляд.
Сантиэль внимательно изучила Холода и решила, что он пусть и нахал, но не враг:
- Можно Сант.
- Ну вот и познакомились, - Холод улыбнулся и хлопнул ладонями, подзывая трактирщика, - подай сюда лучшего вина.
- О, и что же такой состоятельный норд делает в Корроле? – голос Сант немного оттаял – манеры и внешность Холода располагала к себе.
- Состоятельный? Не совсем так. А в Корроле я проездом, - направляюсь в Имперский Город, никогда там не был. Завтра отправлюсь в путь через Великий Лес. – В этот момент хаджит принес два кувшина и поставил на стол. Холод налил в чашу и осушил одним залпом.
- В Имперский Город? – Сант искренне удивилась, - и зачем же?
Холод поднес руку к ремню и отцепил мешочек. Развязав шнурок, он вытряхнул древнюю табличку на стол. Сант взяла скрижаль и поднесла к глазам.
- Покажу тамошним магам – может расскажут что там накарябали. А вы уже видели нечто подобное? - вымолвил Холод.
- Ничего подобного никогда не встречала, - осмотрев скрижаль, Сант отдала его Холоду.
- Как и никто другой, - Холод с грустной улыбкой убрал табличку в мешочек, - хм... может составите мне компанию до Великого Леса - ведь, как я понял, это твой дом?
- Ты прав, Гудмунд, - Сант лишь слегка улыбнулась, - я не против, все равно я уже задерживаюсь в городе. А что скажешь ты, Хондитар?
- Да я не прочь немного прогуляться, - Хондитар усмехнулся, - тут один день ходу до Леса.
- Ну что ж, - Сант улыбнулась, - когда отправимся?
- Лучше сейчас, - Холод посмотрел прямо в глаза босмерке, - попытаемся уйти незамеченными под покровом тьмы.
- И кто же может за нами следить? – Сант удивилась.
Гудмунд немного наклонился вперед и рассказал о незнакомце, которого он увидел несколько часов назад. Хондитар нахмурился:
- Тогда нужно выходить немедля, - я думаю, никому собирать вещи не придется.
- Это точно, - Холод усмехнулся, - Эй, трактирщик, сколько с нас?
К ним подошел хозяин таверны, - толстый, потный имперец, с надетым на него фартуком, скрывающим здоровый пивной живот:
- С вас тридцать золотых, господа.
Гудмунд удивился:
- Мил-человек, ты продаешь всю таверну? Нам недосуг, возьми десятых золотых и можешь идти.
Хозяин хмуро на него посмотрел и, не взяв денег, скрылся в дверях таверны.
- Наверное, не стоило так, - Хондитар опасливо глядел на выход из таверны, - за стражей наверное побежал.
Не успели они встать из-за стола, когда от двери раздался могучий голос, похожий на рев разъяренного быка:
- Где, где этот мерзавец?
- Холод, это тебя, наверное, ищут, - на губах босмерки играла улыбка.
- Это хорошо, что ищут, а то я уже заскучал, - Холод довольно ухмыльнулся.
За офицером вошли стражи, громко стуча подошвами. Хозяин таверны вынырнул из-за их спин и ткнул в Холода пальцем:
- Вон те трое хулиганов не хотят расплачиваться!
Начальник стражи быстро пошел, гневно раздувая ноздри, к столу, где в ожидании драки набычился и поднял руку к секире настоящий гигант. Холод раздвинул грудь, тугие шары на широких плечах вздулись. Мышцы казались гигантскими сытыми удавами, обвившимися вокруг рук. Шея у Холода была как ствол старого дуба, битого молниями, исхлестанного ветрами и бурями, в пронзительно-голубых глазах плясало злое веселье.
Начальник остановился, смерил варвара взглядом. Он был немолод, опытен, видывал всякое, бывал во всяком, людей знал. Умел владеть мечом, знал, когда и как вступать в сражение. Прикинул, что останется от его отряда, если этот варвар достанет свою секиру. Поэтому оглянулся на своих помощников, подумал, кивнул хозяину:
- Ладно, я заплачу за них.
- Но…
- Гости все-таки. Что с них взять…
Слегка разочарованный Гудмунд вместе с Сант и Хондитаром прошли между поспешно расступившихся стражей и вышли на ночную улицу.
- Ты всегда так расплачиваешься? – голос Сант дрожал от смеха.
- Почти всегда, - так определенно дешевле, - Холод ухмыльнулся.
___________________________
Позади остались стены Коррола и до Великого Леса было рукой подать, как Сант напряглась и прислушалась к чему-то. Холод удивленно остановился, но не стал ничего спрашивать.
- Впереди схватка, - вымолвила Сант. Её брови нахмурились, а руки потянулись к луку.
- Так чего мы ждём, - в глазах Холода зажегся огонек азарта.
Отряд рысью побежал, в направлении, которое указала Сант. И через полмили за холмом отряд увидел сражающихся. Целый отряд вооруженных оборванцев окружил в россыпи камней старика в пестром халате, женщину и троих слуг. Слуги и даже женщина умело отбивались ножами и мечами. Старик прятался за их спинами, торопливо чертил в воздухе знаки. Нападающие мешали друг другу, теснились, толкались, трое передних уже были ранены, один упал на колено, закрывая окровавленными руками голову.
Холод оскалил зубы, медленно и с удовольствием потащил из ременной петли секиру. Хондитар хотел было сказать, что это не их дело, что если ввязываться во все схватки… но посмотрел на Гудмунда, на Сант, которая уже достала лук и натягивала отравленную стрелу, вздохнул и сам потянулся за луком.
Сердце Холода бухало часто и сильно. Горячая кровь побежала по жилам, вздувая мышцы, наливая тело свирепой силой. Грудь раздвинулась, недобрая мощь заполнила тело. Из горла вырвался хриплый клекот.
Нападавшие – их было около трех десятков – оглянулись, быстро и умело закрылись щитами, выставили мечи и копья. Все-таки они выглядели настоящими воинами, умелыми, уверенными. Бывшие солдаты, дезертиры или же отряд, посланный с тайной миссией?
Гудмунд сделал только первый шаг, дальше подхватила и понесла странная, но уже знакомая мощь. Радостная, святая, зверино-ликующая. Он, будто на крыльях, полетел навстречу ряду копий. Когда Холод поравнялся с бандитами, он насчитал две стрелы Сант и одну Хондитара, просвистевших рядом с его ухом. Когда до строя оставалось четыре шага, Холод что есть сил оттолкнулся от земли и, взмыв в воздух, приземлился уже за первый ряд, неся смерть и хаос. Он крушил, истреблял, рубил с такой мощью, что несчастные распадались под его звериными ударами пополам. Глаза были безумные, на губах повисла желтая пена. Он ревел страшным голосом, в котором не было ничего человеческого. Тело наливалось неведомой радостной мощью. Он распахнул на груди душегрейку: мужчина должен не страшится выставить голую грудь против доспехов! Сразу видно, кто мужчина, а кто лишь носит портки. К тому же коричневые сзади.
По голове ударили сзади. Отмахнулся, услыхал хруст и сдавленный крик. Ударили справа и слева, он пришел в ярость: мужчины должны драться лицом к лицу! Он чувствовал себя огромным страшным зверем: бил, крушил, а эти подлые и трусливые были в его власти. В теле плясала свирепая радость. В двух шагах ещё один воин упал, пронзенный стрелой в горло. Буквально миг Холод потратил, чтобы взглянуть на Сант и Хондитара. Лица были сосредоточенные и даже немного отрешенные. Эх! Не понять им радости ближнего боя, - мелькнула мысль у Холода. Ещё один взмах и туловище данмера отделилось от ног.
Когда нападавших осталось пятеро, те бросились бежать. Один упал от стрелы Сант, а Холод с грозным ревом воздел над головой секиру:
- Трусливые твари!.. Вернитесь и сражайтесь, как мужчины!
Весь забрызганный кровью, даже волосы слиплись и торчат как у ежа, он был страшен и красив. Секира от рукоятки до кончика лезвия стала красной. Глаза нордлинга горели странным желтым огнем лесного зверя. Грудь вздымалась, как волны северного моря.
Гудмунд оскалил зубы:
- Вовремя мы, ребята?
Старик с трудом поднялся. Лицо и даже волосы перепачканы в пыли. Он суетливо отряхивался, руки дрожали, морщинистое, как печеное яблоко, лицо дергалось, но все же пришел в себя быстро, с достоинством поклонился. Седые кустистые брови нависали так, что глаз не было видно, но Холод чувствовал, что следят за каждым его движением.
- Мы бесконечно… бесконечно благодарны вам, странники.
- Да что уж там, - выговорил Холод. Голова почему-то начала кружится. Боевой раж прошел и он чувствовал как тело наливается свинцом.
- Как ты? – Сант тревожно взглянула в глаза Холоду, поддерживая его за плечо.
- Ничего, Сант, все нормально… - В глазах потемнело и Холод рухнул на трупы, почти не отличимый от поверженных врагов…
___________________________
Вселенская пустота… Гудмунд летел в пустоту… В сознании плавал непроницаемый туман, и было какое-то ощущение нереальности происходящего…
Внезапно заболел каждый кусочек его тела. Он ощутил, что лежит на траве. Глаза он не открывал, решив пока послушать, что происходит рядом.
- Ну как он? – раздался голос Хондитара.
- У него шесть ран от мечей, как думаешь как он? - Холод с удивлением услышал в голосе Сант сочувствие и тревогу.
- Думаешь он выживет?
- Не знаю, Хондитар, обычные люди умирают от таких ран… Он конечно крепкий, - будем надеяться…
Внезапно Холод почувствовал на груди прикосновение прохладных пальчиков Сант. В голове заметались мысли, и сталкиваясь лбами, причиняли лишь дополнительную боль. Неужели он, грубый северный варвар, понравился лесной эльфийке? В груди потеплело и зажегся огонек надежды…
Решив не тянуть больше, он медленно раскрыл глаза:
- Моя голова…
Тут же Сант отдернула руку и Холод уже пожалел, что решил проснуться.
- Живехонек! – воскликнул Хондитар.
- Живее живого, - пробормотал Холод и, поднявшись на ноги, прислонился к дереву. Значит они были рядом с Вечным Лесом. Перед ним весело горел костерок и стояли радостный Хондитар и улыбающаяся Сант.
- Сколько же я провалялся? – в голове Гудмунда все ещё бил невидимый колокол и мешал думать. Хотелось лечь и заснуть.
- Часов шесть лежал, Холод. Мы уж думали, что… главное что ты очнулся, - Сант даже немного смутилась от своих слов.
- Мне не впервой, а раны на мне заживают как на волке, - Холод улыбнулся, стараясь не корчить лицо от боли, причиняемой любым движением.
- Что ж, я наверное за хворостом пойду – скоро наступит ночь, - сказал Хондитар и исчез между деревьями. Холод внимательно посмотрел вслед уходящему охотнику, - будто чуял… Он подошел к Сант.
- Ты волновалась за меня? - Холод осторожно взял руку Сант в свою.
- Я…конечно Холод, но… - Сант осторожно вынула свою ладонь из ладони Гудмунда, - я… пойду помогу Хондитару собрать хворост наверное, а ты отдохни – силы тебе ещё понадобятся, - Сант отвернула лицо и побежала в лес.
“Задери меня медведь”, - подумал Холод, - “никогда не понимал женщин…”. Он опустился на траву и погрузился в думы.
Через час стемнело и охотники вернулись с хворостом. Набрали даже слишком много.
- Это нам на три ночи хватит, - пошутил Холод. Хондитар улыбнулся и сказал:
- Ложимся спать, но кто-то должен будет следить за костром.
- Я не прочь, - сказала Сант, - все равно спать не хочется…
Хондитар пожал плечами и завалился спать. Через пять минут было слышно только его посапывание. А Холод уже полчаса лежал без сна и смотрел в спину Сант, которая сидела около костра и подкидывала туда хворост. Боль вспыхивала в ранах, но Холод заглушил её.
Он привстал и придвинулся к Сант.
- Чего не спишь? – спросила Сант, а Холод никак не мог увидеть выражение её глаз.
- Ты прекрасна, Сант… - прошептал Холод.
Гудмунд взял ее за кисть. Ладонь была маленькая, горячая, пальцы дрожали, словно девушку била лихорадка. Он почувствовал, как бухнуло в груди сердце и кровь бросилась в голову. Он коснулся ее щеки, и она прижалась к его ладони доверчиво, как брошенный щенок, жаждущий обрести хозяина, друга. Его рука скользнула по лицу Сант, опустилась ниже, по стройной шее к небольшому вырезу на жилете, открывавшему тонкие ключицы. Сант прикрыла глаза, чуть отодвинулась и, взявшись за край, потянула жилет через голову. Волосы рассыпались, покрывая волной плечи и грудь. Холод привлек ее к себе, и она прильнула к его груди, прерывисто и часто дыша. Он почувствовал твердость ее молодой груди, ощутил упругость кожи, и поневоле желание дрожью прошло по телу, налилось, отяжелело в бедрах. Холод погладил ее лицо, коснулся полураскрытых губ, она неумело ответила на поцелуй. Он опустил ее на траву. Исчезли все страхи: рядом была женщина, единственная и желанная. Его подхватил вихрь ласок, чутких прикосновений, горячего дыхания. Ее нагое тело будто сияло отраженным светом звезд. Каштановые волосы, спадающие на плечи и грудь, приняли серебристый оттенок.
- Чего ты ждешь? - шепнула Сант…
Холод прижимал к себе ее горячее тело, чувствовал упругость груди, шелковую гладкость кожи, и сознание терялось в вихре ощущений. Он уже не понимал, плывут они или летят - звезды окружали их, проносились над головой, исчезали, качались на волне, поднятой движением их переплетающихся тел.
Бурый ковер унес их на себе в чащу леса, в ароматный сумрак ночи, где сновали светлячки и таинственно мерцали глаза невиданных зверей, где мягкие листья шептали и гладили их, поощряя каждое движение, вливая силы и унося усталость и сомнения. Они взмыли над лесом, к звездам, и завертелись с ними в едином хороводе, все быстрее и быстрее, лихорадочно пытаясь продлить упоение полета, оттянуть миг возвращения на землю. И звезды осыпались дождем, даря в последние мгновения своей жизни восторг обладания, соединения, радость и... печаль по воплощенному желанию...
В голове опять все смешалось и окружающий мир начал таять, как воск… Холод окунулся в спасительную тьму…
___________________________

Добавлено (03.08.2008, 04:24)
---------------------------------------------
*Ещё одна ночь без сна. Затянуло млин Christabel призналась, что у неё творческий кризис и писать не хотца, но nightlin, может сочиниш что-нибудь, а то я так в одиночку скоро всю историю напишу Собсно это было лирическое отступление Приступаем*

- Я что-то пропустил? – с трудом вымолвил Холод, морщась от боли. Взглянув на свое тело, он обнаружил себя перевязанным во всех мыслимых местах.
- Почти ничего, мы здесь уже сутки стоим лагерем, - Хондитар добродушно улыбнулся ему.
- Проклятье… - Холод сделал попытку встать на ноги, но тут же с перекошенным лицом завалился на траву, - хорошее же меня покромсали, - на грудной повязке выступила кровь.
- Раны неглубокие, скоро заживут, - вымолвил старик, - меня Арчибальд зовут, а мою дочь Лиска.
На него посмотрела молоденькая лесная эльфийка с рыжими волосами и желтыми, почти звериными, глазами. Роста она была миниатюрного, хотя она сидела, и он мог ошибиться. Лиска была в дорогих доспехах, сапожках, начищенный шлем лежал под боком. Кроме меча, на поясе Лиски висел ещё и кинжальчик – в украшенной драгоценными камнями перевязи. Крупные желтые глаза с интересом изучали Гудмунда, пухлые губы раздвинулись, зубы ровные и белые, как у молодого зверька. Лиска хитро подмигнула Гудмунду. “Хороша чертовка…” – мелькнула мысль в голове Холода.
- Я раньше состоял в гильдии магов, был мастером разрушения, - Арчибальд оторвал его от созерцания прекрасной босмерки, - но уже пять лет как в отставке, здоровье уже совсем не то.
- А почему вы не прогнали разбойников? – удивился Холод.
- С ними был маг… он наложил на меня заклятье молчания… совсем я былую форму потерял, - Арчибальд печально посмотрел на затухающий костер и подбросил ещё хвороста.
- Там был маг? А я и не заметил, - ухмыльнулся Холод
- Надо решать что будем делать дальше, - резко вмешалась Сант.
- Мы направлялись в Имперский Город, - сказал Арчибальд, - наверное нам лучше отправиться вместе, - он вопросительно посмотрел на Холода.
- Конечно, вместе оно веселее, - Холод посмотрел на Лиску. Желтые глаза с готовностью встретили небесно-голубые глаза варвара.
- Значит тебя никто не обидит по дороге, Холод, - язвительно сказал Сант. Гудмунд удивленно поднял брови – “с чего бы это она”.
- Ну тогда мы с Хондитаром расстанемся с вами, - Сант будто и не заметила удивленного взгляда Гудмунда.
- Даже не останетесь на ночь? – удивился Арчибальд.
- Спасибо, но лучше будет, если мы уйдем, - Сант поднялась вместе с Хондитаром, - удачной дороги вам через Великий Лес, прощайте Арчибальд, прощай Воин, - она с грустью посмотрела на Холода.
- До скорых встреч, Сант – чувствую я мы ещё встретимся, - Холод посмотрел прямо в глаза босмерке. На лице Сант появилось странное выражение и она отвернулась от Гудмунда.
Опускались сумерки и две фигуры скоро растаяли в ночи…

Внезапно Холод вспомнил о недавнем видении с ассасинами. “А что если это правда?” – мелькнула мысль. Если это был не морок, то у него большие неприятности. Он взглянул на стену деревьев Великого Леса, под кронами которого они разбили лагерь… Он её почувствовал у северного варвара… он не должен выйти живым из этого леса живым… Великий Лес станет его могилой, Сир!... – нет, он не боялся. Но на всякий случай нужно приготовиться к появлению ассасинов.
- Арчибальд… возможно за мной погоня – нужно приготовиться на случай незваных гостей, - Холод решил не посвящать старика в то, откуда у него такие сведенья.
- Гости? Кто они? – Арчибальд нахмурился.
- Не могу сказать конкретно, но абсолютно точно, что они умелые воины и могут появиться в любой момент – нам нужно быстрее скрыться в лесу, там нас будет трудней обнаружить.
- Сейчас бесполезно идти в лес – уже ночь. Придется дождаться утра, а я пока предупрежу слуг, чтобы были начеку, - Арчибальд поднялся и направился к слугам.
Когда Арчибальд отошел, Лиска подвинулась поближе к Гудмунду и заглянула ему в глаза.
- Та босмерка…Сант, она была твоей подругой? – желтые глаза вопрошающе уставились на него. От взгляда этих глазищ Холоду стало немножко не по себе.
- Нет, ты что… просто друг, - Холод подумал, что это немного натянуто – он сомневался, что смог стать ей “другом”.
- Ааа, тогда хорошо… - она загадочно посмотрела на Гудмунда.
- Тут же твой отец, Лиска, - улыбнулся Холод, к нему возвращалось хорошее настроение.
- Не всегда же он будет со мной… - Лиска хотела сказать ещё что-то, но тут подошел Арчибальд. Лиска сделал вид, что подкладывает хворост в костер.
- Они будут начеку, а я в эту ночь посторожу – вдруг они нападут под покровом ночи - Арчибальд поудобней сел у костра и завернулся в дорожный плащ.
- Тогда я спать, - зевнула Лиска и, бросив последний взгляд своих желтых глаз на Холода, свернулась клубком около костра.
Чем-то Лиска напоминала Холоду лису. Наверное своими глазами… очаровательные глаза…Холод накрылся меховым плащом и забылся чутким сном…

Сладко потянувшись, Холод открыл глаза – на горизонте занималась заря. Он поднялся и слегка размял онемевшие конечности. Раны дали о себе знать глухой болью, но уже было полегче. Около потухшего костра сидел Арчибальд – остальные спали.
- Как спалось, - грустно улыбнулся Арчибальд.
- Слава Талосу, на этот раз без сновидений, - Холод посмотрел на солнце, - пора всех будить и трогаться.
- Как скажешь, Холод, - Арчибальд, покряхтывая, поднялся с земли и пошел будить остальных.
Холод закрыл глаза и прислушался… в воздухе чирикала какая-то пташка, что-то зашуршало в кустах, вроде ничего подозрительного – конечно у него слух не такой, как у Сант, но все же более чуткий, чем людской. Все в порядке или только ему кажется? Мир вокруг будто замер – как-то странно… заглохли все звуки – только голос Арчибальда разносился по опушке леса… замолчала птаха в поднебесье и даже сверчков не стало слышно. Холод осторожно поднял секиру и взглянул на север – увидеть горизонт мешал холм и он решил на него подняться, осмотреть округу.
Ещё десяток шагов и можно будет оглядеться, пять, два, один… сердце сжала холодная лапа – к ним мчался отряд серых, с десяток всадников. Плащи развевались по ветру, а кони бесшумно стелились над землей. “Заклятье изоляции звука” – Холод ругнулся про себя, подтвердились все самые плохие ожидания. Впрочем, как всегда… ему не привыкать. Рядом просвистела стрела и не задерживаюсь ни на секунду, Холод развернулся и побежал к лагерю:
- К оружию! – могучий рык разнесся по всей опушке, и стайка птиц взмыла над лесом. Внезапно, будто включили звук – совсем рядом раздался грохот копыт и ржание коней. Ещё две стрелы попали в Холода и увязли в волчьей душегрейке.
Слуги и Лиска с обнаженным оружием бежали навстречу, за ними еле поспевал Арчибальд. “Пора” – Холод, резко развернувшись, бросился на ассасинов, которые уже спрыгнули с лошадей и оголили оружие. Раны не вовремя дали о себе знать и лицо исказила маска боли, - от бега на торсе открылись раны, и пошла кровь.
Лиска предостерегающе вскрикнула. Холод отступил вбок, шатнулся. Два ассасина одновременно вскинули над головами кривые мечи. Холод с хриплым вскриком обрушил удар первым. От слабости не было сил на хитрости, просто рубанул сверху вниз… Ассасин решил парировать, но не выдержал удар, и лезвие врубилось в плечо. Послышался глухой стук, будто по дереву. Секиру вывернуло из рук Холода: словно по сучку попал!
Второй ассасин полоснул его по груди и Холод упал, выронив секиру. Над головой свистнула стрела другого серого. С трудом ворочаясь, чувствуя злость и унижение, Гудмунд пытался встать, но силы оставили его. Над ним со звоном столкнулся металл. Полетели искры, и запахло горелым. Немного левее Лиски полыхнуло пламенем Арчибальда и пары ассасинов будто никогда и не было. Сзади уже набегали слуги. Отчаянно вскрикнула Лиска, её ноги переступали перед лицом Холода, но молодая босмерка не сдвинулась назад.
- Холод, ты жив? – послышался встревоженный голос Лиски.
- Уже… нет, - прохрипел Гудмунд.
Один из слуг подхватил Холода под мышки и оттащил назад, оставив его прислоненным к камню, истекающим кровью. Ещё раз полыхнуло огнем и ассасинов осталось четверо. Лиска сражалась, как разъяренная кошка, её кривой меч мелькал с неуловимой скоростью и создавалось впечатление, что между ней и ассасинами мерцает стена. Ещё один ассасин упал на землю. А перед глазами Холода уже закружились красные мухи… Определенно путешествие к Имперскому Городу начиналось не лучшим образом. И ещё один ассасин обагрил своей кровью эту землю. Жизнь вытекала из Холода с каждой потерянной каплей крови… перед глазами закружились хлопья черного снега и сознание уплыло за пределы этого мира…

- Поверьте мне, этот пройдоха плохо закончит свою жизнь! - в сердцах сказал Род, но тут же осекся, вспомнив, что"верный и преданный человек" все еще здесь.
- Э...это я не о... - замялся он, но посыльный понимающе кивнул и протянул сверток холщевой ткани, туго перевязанный шелковой лентой.
"Высшие эльфы не могут без шелка даже в туалет сходить, эстеты" - пронеслось в голове данмера, но тут же унеслось прочь, как только он взял в руки вожделенную посылку.

Холод с Лиской шагали по склону в сторону небольшой деревушки, где они решили остановиться ненадолго, а там уже и до Имперского Города недалеко. Лиска держалась за руку Холода и нежно смотрела на могучего варвара. Холод же мрачно думал о том, что их ждет – покинув Лес, они были как на ладони у любого, кто захочет их найти, но другого пути не было. Сердце тревожно сжалось, будто в преддверии беды…
Без приключений они добрались до деревушки и, отыскав глазами таверну, Холод с Лиской направились к деревянным дверям. Гудмунд толкнул ногой дверь и они оказались в закопченном зале. В нижней части постоялого двора звучала пронзительная музыка – у Холода сразу заломило в ушах. Воздух в просторном помещении был тяжелый, пряный, горячий.
За столами сидели в тесноте полуголые гуляки, красный свет факелов плясал по мокрым потным телам. Все говорили, пели, спорили, дрались, и все – разом, вразнобой, с криком, угрозами. Шныряли и дрались за кости собаки, такие же лохматые и дикие. Под потолком на поперечной балке сидела яркая птица и ругалась последними словами. Холод невесело улыбнулся, - все в мире меняется, но корчма останется неизменной до конца этого мира.
Они пробрались к ближайшему свободному месту. Холод втиснулся первым, повел плечами. Двое выпали с лавки, на освободившееся место села Лиска.
Холод бухнул кулаком:
- Эй! Кто накормит двух голодных воинов?
Гуляки ещё рассматривали их тупо и подозрительно: чужаки появились слишком быстро и заняли их места без драки, - но из кухни вышел громадный мужик поперек себя шире, в кожаном переднике, с огромным ножом в руке.
Голос его был похож на медвежий рев:
- Кто звал этих чужаков?
Замахнулся он с неожиданной легкостью. Холод парировал удар правой, а левой коротко и сильно ударил под ложечку. Повар без звука опустился на пол, глаза вылезли из орбит, рот беззвучно открывался и закрывался.
- Открывает рыба рот, - сказал Холод, - но не слышно, что поет… Два куска мяса, кувшин вина и ковригу хлеба! Можешь жареного поросенка.
Он поднял повара за шиворот, подтолкнул к дверям кухни.
- Зачем тебе жареный поросенок? – с улыбкой спросила Лиска. – Такую беду, как у нас, не заедают.
- Да, - согласился Холод, - но запить можно.
Лиска проговорила с сомнением:
- Надеюсь, готовит он лучше, чем дерется.
Мясо проглотили как утки, не успев разжевать. Кувшин вина осушили тут же, а потом вертели головами, ждали, выбирали забившиеся в щели крошки хлеба.
Скоро слуга принес жареного поросенка, точнее, кабанчика. Его ели медленно, смакуя каждый кусок – одному Талосу известно, когда они в следующий раз смогут поесть спокойно. Внезапно челюсти Холода остановились, - он поймал взгляд парня в серой тунике, который затаился на другом конце таверны. Холод мог бы с уверенностью сказать, что минуту назад там вообще никого не было. “Иллюзионист проклятый” – мелькнула мысль, а руки уже рванулись к секире. Ассасин сразу же вскочил. Холод почти без замаха метнул секиру. Каким-то чудом ассасин ушел от лезвия и выбросился в окно. Секира же вонзилась в бревна и стены таверны слегка зашатались. Холод бросил Лиске:
- Нам пора.
Запрыгнув на стол, Холод к вящему неудовольствием гуляк, сбивая кувшины, перескочил на соседний стол и оказался на месте, где сидел серый. Холод схватил рукоятку, под кожей ожили бугры мышц, и с легким усилием выдернул секиру. Не убирая её в петлю он выскочил из таверну вслед за Лиской. А вопли повара ещё долго неслись им вслед…

Добавлено (04.08.2008, 06:05)
---------------------------------------------
Выскочив на улицу, они сразу же услышали топот копыт. Справа, со стороны Леса показался огромный отряд ассасинов, пять десятков – не меньше. Холод с Лиской заняли боевые стойки, но без всяких сомнений с таким количеством серых им бы никогда не справится. Они переглянулись – умирать, так стоя с оружием в руках и прямой спиной.
- Пора прощаться наверное, - Холод горько улыбнулся, - недалеко мы ушли.
- Я буду рада умереть рядом с тобой, Холод, - глаза Лиски загорелись желтым пламенем.
Холод хотел сказать что-то ещё, но внезапно с небес упал огромный ворон и обернулся высоким, худощавым старцем в черном балахоне и черным посохом с человеческим черепом вместо набалдашника. Резко взмахнув посохом, он каркающим голосом выкрикнул заклинание и тотчас же лошади ассасинов будто нарвались на стену и как серые не старались, лошади не успокаивались. Половина с трудом удержались на своих скакунах, а остальные упали в пыль под копыта своих же коней. Внезапно справа, где в деревне располагался погост, раздался странный шум. Холод с ужасом посмотрел на кладбище – каменные плиты лопались, и с жуткими завываниями из мест своего упокоения вставали живые мертвецы. По указке ворона-некроманта внушительный отряд поковылял к ассасинам, которые никак не могли справится со своими лошадьми. Некромант развернулся и прохрипел:
- Бегите! До города осталось пару миль – вам нужно успеть.
Холод не стал ни о чем расспрашивать нежданного спасителя и они с Лиской побежали к Городу. Гудмунд старался не слушать, что происходило на главной улице деревни. Неупокоенные мертвецы почти неуязвимы для обычного оружия. Их возьмет только магия и серебро. Сзади до них донесся крик ужаса и боли. Мертвые не знали пощады. Стенания ассасинов ещё долго неслись им вслед. Над головой прошелестел крыльями ворон и скрылся за стеной Имперского Города. Вот уже мост показался и перед их взорами открылось озеро Румаре. Подошвы глухо стучали по выложенному камнем мосту. Перед воротами их остановили стражники – мол куда, зачем. Холод оглянулся, перед ним расстилалась пустая дорога. “Значит оторвались” – с облегченьем подумал Гудмунд. Лиска тем временем заплатила пошлину и они вступили в Имперский Город…

События до....

Жаркие солнечные лучи пробивались сквозь листву деревьев. Свет пронизывал каждый листочек так, что были видны тонкие прожилочки, и каждое дерево, словно само светилось изнутри. Где-то высоко над кронами деревьев чирикали птицы, залетевшие сюда с поля, стрекотали кузнечики. По негустой лесной траве скакали солнечные блики.
Юная босмер стояла под высоким раскидистым дубом и, прикрыв глаза, слушала эту чарующую песню леса. По неплотно сжатым губам гуляла блаженная улыбка, руки были опущены, девушка подалась чуть вперёд и вверх, словно стремилась к небу. Неровные каштановые пряди ловили каждое движение ветра и попадая под лучи солнца, светились медью.
Сант приоткрыла один глаз, бросила из-под чёлки хитрый взгляд. Нигде, кроме как в лесу она не чувствовала себя более комфортно. Более счастливо. Живое тепло дерева – это не холодный камень городских мостовых, а нежная трава мягче любых пуховых перин.
Она сладко потянулась и вздохнула. В этот момент в кустах мелькнул пятнистый олений бок. Эльфийка тут же присела на корточки, прищурив глаза, оценила расстояние до жертвы. Левую руку осторожно завела за спину, вытащила лук. Пятнистый бок, тем временем, продвинулся дальше, а в кустах на его месте оказалась белая кисточка хвоста, которым олень презабавно подёргивал.
Аккуратно, чтобы не звенеть, охотница выудила из колчана стрелу, наложила на тетиву. Одной меткому стрелку должно хватить. Она подняла руку, державшую лук, оттянула пальцами тугую тетиву. Жилы на руках чуть вздулись, выдавая напряжение. Сант прицелилась, закрыв один глаз, и на мгновение затаила дыхание. И именно в это мгновение слева, за кустами можжевельника раздался хруст. Хруст тонкой веточки, переломленной пополам тяжёлой, но мягкой лапы. Взгляд прищуренных глаз моментально оторвался от старой цели – босмер скосила глаза к можжевельнику…
Иногда доли секунды спасают жизнь. Сильные ноги спружинили с мягкой лесной подстилки, и отбросили эльфийку в кусты. Перебросив лук через плечо, она сделала кувырок вперёд и, тут же вскочив на ноги, метнулась вперёд. Пума уже выскочила из своей засады и бросилась за добычей.
«Что, что тебе надо, глупое животное?! – возмущалась Сант. – Во мне мяса меньше, чем в том олене, которого я подстерегала! Я невкусная, в конце концов!»
И всё-таки взгляды хищника и охотницы, вероятно, расходились, ибо дикая кошка и не подумала отстать.
…Босмеры всегда отличались превосходной ловкостью и повышенной скоростью, но никому не сравниться со зверем в этих искусствах. Сантиэль это понимала также отчётливо, как и то, что на дереве от кошки тоже не спрятаться.
Трава под ногами мелькала так быстро, что уже давно смазалась в зелёное полотно всевозможных оттенков, дыхание ещё не сбилось, но было близко к тому. Она прыгала через вылезшие на поверхность корни, вставшие на пути камни. И один из таких прыжков слишком затянулся…
Пума осторожно подошла к внезапно образовавшейся яме, повела носом. Снижу пахнуло чем страшным и неизвестным. Шерсть на её загривке поднялась дыбом, уши прижались, кошка оскалилась и попятилась обратно в лес.

…Ей чисто случайно повезло, что она не сломала шею. Босмер лежала на подстилке из земли и сухих листьев в каком-то подземелье. Приоткрыв глаза, она подняла гудящую голову и огляделась. Каменный коридор, ведущий в разные стороны, прозрачные кристаллы, воткнутые прямо в стены и источающие призрачный голубоватый свет. Сант подняла взгляд наверх. В потолке зияла дыра, а в дыру заглядывало ночное небо. Звёзды с сочувствием смотрели на эльфийку, но, увы, помочь ничем не могли.
И дураку было понятно, что убегая, девушка провалилась в яму, то ли тщательно кем-то замаскированную, то ли просто образованную из-за осыпающегося камня. Только вот обратной дороги не было – ни свисающих корней, ни уступов.
По коже пробежал холодок.
Сант поднялась на ноги, охнула – при падении удар был неслабый, всё тело ломило. И тут же холодная рука страха схватила её за сердце. Охотница быстро нащупала на себе лук и затаила дыхание… лук был цел. Облегчённо выдохнув, она огляделась. Надо было куда-то идти. Направо или налево? Куда оба конца коридора могут привести её? Она много слышала и не раз видела эльфийские развалины. Сейчас это уже не памятники старины, а склепы чего-то ужасного. И поэтому каждый раз старалась обходить их стороной. А тут…
Босмер сняла с плеча лук и потянулась к колчану.
«Мягкое оперение, мягкое… Жёсткое! Вот!»
В руках оказалась стрела с серебряным наконечником. Сантиэль напрягла слух до предела и двинулась налево. После тёплого леса, здесь, в подземелье было слишком холодно и сыро. Пахло пылью и чем-то гнилым. Сначала не было ничего кроме гнетущей, звенящей тишины. В какой-то момент даже начинало казаться, что появляются посторонние звуки, но это всё было лишь игрой воображения.
Через примерно двадцать минут блуждания по коридорам, перехода по лестницам и балконам, эльфийка вышла в небольшой закуток, так называемый каменный мешок. Посреди «мешка» на невысоком постаменте в железной рамке стоял кусок какого-то камня, сияющий зеленоватым светом. Вокруг клубился дым, танцевали бледные блики. Охотница, словно завороженная, подошла к постаменту, потянулась свободной рукой. Свет мягким теплом обволок её пальцы, словно они погрузились в парное молоко. Сант дотронулась до пластинки и осторожно вытащила её. Свет в мгновение пропал. Раздался каменный скрежет – то напротив раздвинулись две плиты, открыв лаз в маленькое помещение – ещё меньше, чем то, где находился постамент.
Эльфийка вскрикнула – на спину словно вылили ушат ледяной воды и источника. Она обернулась и увидела лича, который кастовал очередное заклинание мороза. И сейчас ей, вероятно, повезло, ибо лич оказался слаб, раз не смог нанести достаточный урон. Сантиэль, увернувшись от очередного удара, бросилась к люку, который, к счастью, оказался не заперт и прыгнула вниз.
В общем-то, действие было, мягко говоря, не обдуманным, но разве был другой выход? Если противник сильнее тебя, есть ли смысл с ним тягаться?
Сант мягко погрузилась в тёмные воды какого-то водоёма. Открыв глаза, она тут же метнулась дальше от люка и, сориентировавшись, где должна быть поверхность, поплыла. Тут же над головой появилось свечение – луна лила свой свет прямо на гладь воды. До поверхности было недалеко. Босмер сделала последний рывок и с хрипом выпрыгнула к воздуху. Лёгкие тут же наполнились кислородом, эльфийка жадно и тяжело задышала. Тёмные волосы налипли на лицо, но это было уже не важно. Важно было сейчас доплыть до берега и высушиться. Может, пума и была опасней лича, но намного приятней последнего…

...и после.

…Сантиэль сладко потянулась, поворочалась, изогнулась, словно горностай и перевернулась на живот. Ложем ей служила не очень аккуратно сбитая кровать, устеленная мягкими шкурами. Она провела пальчиками по ворсу, заурчала довольно.
-Всё-таки здесь лучше, чем где-либо…
На мгновение она нахмурилась и пошарила рукой под кроватью – там лежали старые стрелы, материалы для изготовления оных и всяческое ненужное барахло, которое ей удавалось стянуть. В ладони оказалась тонкая пластинка из неизвестного камня. Края казались обломанными, словно пластинка была частью какого-то… какой-то другой, большей пластинки. На её же кусочке красовались какие-то руны. Увы, прочесть их возможности не было.
-Надо показать Хондитару, - босмер озабоченно поджала губы, отчего её лицо приобрело несколько комичное выражение. – Он-то уж точно подскажет, что с этим делать. И стоит ли вообще.

Сант перегнулась через каменные перила моста и глядела вниз. Озеро Румар, действительно огромное, как рассказывали, раскинулась где-то далеко внизу.
«Если отсюда прыгнуть… То можно и костей не собрать»
По песчаному берегу лениво ползали крабы, иногда дрались за кусочек сгнившего мяса, угрожающе размахивая клешнями.
Босмер висела на перилах, свесившись вниз, пока кровь не прилила к голове и перед глазами не пошли расплывчатые круги. На ней был всё тот же жилет и брюки, разве что добавился походный плащ – тёмный, длиной где-то до колена и тёплый, чтобы не мёрзнуть в холодные ночи. Карие глазки лихорадочно поблёскивали, а щёки светились румянцем после обзора озера вниз головой.
Кто знает, как встретит её город. Слишком большой и шумный, как говорил Хондитар. Только бы не заблудиться…
Стены, выстроенные из белого камня теми, чей осколок истории она держала за пазухой, высились величаво и слишком громоздко, но вполне приемлемо для центрального города. Массивные ворота, преграждавшие путь нежеланным гостям, угрюмая стража…
-И какого скампа я сюда притащилась? – Сант впервые задумалась над этим. – Мало того, что ворвусь в дом этого вельможи, потревожу его покой… Насколько я тут задержусь?
До сего момента ей казалось, что дело будет недолгим, и управится она за один день. Но почему-то сейчас в душу закрались нехорошие сомнения.
Легионеры не сказали ни слова, лишь проводили подозрительным взглядом.
«Запоминают что ли, вдруг натворю чего…»
Помимо подозрений ещё и пропало чувство уверенности, а её место заняла какая-то детская нерешимость. Куда, зачем, в честь чего… Ещё не поздно вернуться.
-Но есть ли смысл? – и босмер уже уверенно шагнула на каменную мостовую Имперского города.
Столько каменных строений она не видела никогда. Если в Короле лишь замок был сооружен из чистого камня, то здесь… Ни одного деревянного домика – сплошные каменные хоромы с такими же неприступными дверьми, как и ворота.
-«Вороной Курьер», «Вороной Курьер»! – проорал прямо над ухом какой-то парень и пронёсся вперёд, размахивая сложенным листом тонкой бумаги. – Свежие новости! Не забудьте приобрести новый номер «Вороного Курьера»!
Сант проводила газетчика ошеломлённым взглядом, и только как он исчез за поворотом, обнаружила у себя в руке такой же газетный лист. От него едко пахло краской, а на пальцах остались чёрные силуэты букв.
«Действительно свежие новости»
А улица была на редкость пустынна. Иногда появлялись люди в дорогих нарядах, но тут же скрывались за дверьми домов, прячась от полуденного солнца. Впрочем, около небольшой клумбы ошивался нищий. Сант почесала затылок и нерешительно подошла к нему.
-Уважаемый…
Опухшее лицо мужчины с потрескавшимися губами развернулось к босмерке. Взгляд маленьких выцветших глаз говорил о крайнем удивлении от того, что к нему обратились «уважаемый».
А вот охотница поняла, что подобным населением тут не церемонятся. Да и не стоит оно того. Поэтому добавив голосу немного пренебрежения, продолжила:
-Район Талос-Плаза – это где?
Нищий моргнул пару раз и открыл рот. Конечно, лучше бы он этого не делал, ибо зловоние, донёсшееся до босмер, заставило её пошатнуться.
-Прямо под тобой. Ты на ней стоишь.
Охотница кивнула и, зажав рукой нос, поспешила оставить нищего в одиночестве.
Площадь окружили дома. Все одинаковые, монументальные. Они тонули в полуденном мареве, хмурые и неприступные. Над одной из дверей висела табличка.
-Гостиница «Тайбер Септим»… - склонив голову на бок, прочитала эльфийка. – Не, сюда нам не надо…
Поэтому она подобрала полы плаща и села прямо на ступени мостовой, уложив походный мешок на колени. Осторожно, чтобы никто не увидел, Сант извлекла из-за пазухи пластинку и снова внимательно её разглядела. Белый камень и голубоватые руны… Точно такого же цвета, коим было свечение. Внезапно её брови удивлённо поползли вверх. Варвар, который когда-то прицепился к ним с Хондитаром в таверне… у него была похожая табличка. Тот же камень и цвет рун. Значит где-то лежат и другие осколки.
Босмер приподняла голову и снова оглядела дома. Сможет ли коллекционер ей чем-то помочь?

Равен, щас буду бить за кол-во картинок в подписи и её длину.