|
Пробуждение Тёмного Братства VI
|
|
| Christabel | Дата: Турдас, 08 Января 2015, 05:18 | Сообщение # 406 |
Тень
Группа: Слушатель
Душ Ситису отправлено: 4417
Статус: На задании
| Правильно, загрузил и убежать. Добавлено (08 месяц Утренней Звезды 2015, 04:38)
---------------------------------------------
Я, кстати, думаю, мож нам опять в режим коротких постов перейти? Чтобы подольше и поживее. Добавлено (08 месяц Утренней Звезды 2015, 05:18)
---------------------------------------------
-Всё нормально? - Поинтересовался Марк, придвигая к девушке полный стакан крепкого напитка.
Крис хмуро посмотрела на тёмную жидкость, подрагивающую в стакане и заворчала:
-Ну кто так пьёт? - Она поморщилась, но взяла бокал в руки. - Его нужно наливать немного и смаковать, а не глушить стакан за стаканом.
Дотронувшись губами до края глиняного бокала, бретонка сделала щедрый глоток. Напиток тут же обжёг пищевод, едва не вынудив задохнуться; к щекам прилила кровь.
-Всё никак, - девушка, наконец, ответила на вопрос, вяло пожав плечами. - Я постояла у могилы родителей, подумала о вечном... Наверное, эта поездка всё-таки была бессмысленной. Слишком много лет прошло.
Она махом опрокинула стакан и теперь точно задохнулась. Сделав глубокий хриплый вдох, Крис прижала к губам тыльную сторону ладони, щурясь, но приступ быстро прошёл.
Пустой сосуд опустился на стол, ударив донышком по дереву.
-Твой ход.
Мер с готовностью снова наполнил стакан. Первая порция бренди уже немного повлияла на него: в глазах появился блеск, губы едва сдерживали довольную улыбку. Весь день он был весел и беззаботен, словно бы разрешил какую-то внутреннюю дилемму, в отличие от бретонки, которая сейчас задавалась вопросом, что же за мысли теперь роятся в его голове.
«Мне бы такую лёгкость в решении проблем», - беззлобно проворчала про себя девушка, чувствуя, как по телу наконец-то растекается хмельной жар. С утра, как, наверное, и у Брата, в её рту не было ни крошки, кроме пары ягод дикой клубники, сорванной по дороге до города, и крепкое пойло на голодный желудок могло совершить злую шутку.
Словно прочитав её мысли, Марк достал откуда-то спелое крупное яблоко, выудил из-за пояса нож и рассёк фрукт пополам, одну половину протянув Крис. Та, приняв половинку, слизала со среза выступивший сладкий сок и тут же откусила небольшой кусочек.
-Небогата закуска, - проговорила она, жуя.
-Ты вообще о ней не позаботилась, - невозмутимо парировал данмер, допивая свой второй стакан.
-Зато я позаботилась о выпивке!
Раздался глухой звон — девушка стукнула ногтем по выпуклому боку бутылки, когда эльф наполнил бокал и снова отодвинул его на противоположный край стола.
За окном цвела душная коловианская ночь. Ветер, кажется, угомонился, оставив в покое уличный фонарь и ветви деревьев, что теперь едва покачивались, отбрасывая на окно кружевную тень.
После второго стакана стало совсем жарко. Обмахнув себя ладонью, Крис поднялась с кресла и, уже ощущая в теле приятную воздушную слабость, приблизилась к окну. Пальцы её поддели деревянную раму, которая поддалась не сразу, но всё-таки въехала в верхние пазухи, дав порыву свежего ночного ветра ворваться в комнату. Сделав глубокий вдох, бретонка вернулась на место.
Съешь ещё этих сладких рулетов, да выпей скумы.
|
| |
| |
| Sangwin_Kastav | Дата: Тёдас, 03 Марта 2015, 02:27 | Сообщение # 407 |
из Киски
Группа: Ассасин
Душ Ситису отправлено: 1203
Статус: На задании
|
Глубоко вдохнув прохладный вечерний воздух, Марк благодарно глянул на Крис – действительно, было душновато. Данмеру нравилось в Кватче: не так шумно как в столице, в воздухе не витают запахи рыбы, соли и пота как в Анвиле, гораздо теплее, нежели в Бруме… А в других городах он был слишком давно, чтобы сравнивать. За окном шумели кроны невысоких и аккуратно подстриженных городских деревьев – в основном яблонь, и кустиков. Пахло гиацинтами и сиренью, и аромат цветов с улицы не без помощи легкого ветерка перебивал запах бренди. Каст вспомнил свою давешнюю прогулку по Кватчу, вогнавшую его лишь в еще большую тоску. Нет, некоторые места можно познать лишь в определенное время суток.
- Как же тут хорошо,- неожиданно для себя самого вымолвил Марк и почему-то осекся, отведя взгляд в сторону. От чего-то собственные слова смутили мера. Наверное, своей простотой и наивностью, так не свойственной убийце. В такой же тихий умиротворенный вечер Марк пустил кровь ничего не подозревающего человека, наслаждавшегося пением цикад в Анвиле, без тени каких-либо эмоций. И на краю сознания эльфа всегда маячила мысль, что как хорошо бы тебе ни было – расслабляться не стоит.
- Да, ты прав, наверное,- отозвалась бретонка, погруженная в собственные размышления. Марку казалось, что на девушку город действует как-то иначе, что было, в общем-то, не удивительно.
- Сиродил мне по душе гораздо больше. Он разнообразнее и… живее, нежели Скайрим. – Данмер под неодобрительный взгляд опустошил еще один стакан тем же способом, что и первый.- Норды живут войной, и это настроение катится по всей провинции, затрагивая все аспекты жизни… И это странное деление: эльфы – Талмор, имперцы с бретонцами – марионетки и подлецы… Я уже молчу про зверорасы.
- Каст,- устало бросила Крис.- Только не о политике, прошу.
- Да нет,- покачал головой Марк.- Я просто вспомнил слова одной данмер из… кажется из Чейдинхолла. Она была хозяйкой таверны, в которой я как-то давно остановился на ночлег. «Есть ходящие-в-часовню люди, и есть уклоняющиеся-от-часовни эльфы, и эти две половинки никогда не встретятся». И ведь, правда, пока не встречались – все шло более-менее гладко.
Крис молчала, а Марк вдруг усмехнулся.
- Она говорила, что ее трактир – самое лучшее место, где можно выпить, не считая часовни.
Еще один стакан крепкого напитка, и Марк совсем разомлел. Бренди было очень хорошим – потихоньку нарастающий шум в голове мера являлся этому прямым подтверждением, но бутылка такими темпами должна была скоро подойти к концу.
- Знаешь,- произнес данмер, не в силах сдержать улыбки.- А я слышал, что священники держат в своих погребах самое лучшее вино. Мне всегда было интересно, так ли это? А если и так, то почему именно священники?
- Никогда об этом не задумывалась,- хмыкнула в ответ Крис, водя пальцем по краю стакана.
- И я. А посему назревает вопрос. Сколько еще стаканов этого чудеснейшего напитка тебе нужно, хм, употребить, чтобы отправиться в оплот целомудрия и веры, дабы прояснить этот момент?
|
| |
| |
| Christabel | Дата: Фредас, 20 Марта 2015, 21:41 | Сообщение # 408 |
|
Тень
Группа: Слушатель
Душ Ситису отправлено: 4417
Статус: На задании
| -Как быстро горячительное пойло изменило твоё настроение, братец, - иронично, поджав губы, ухмыльнулась бретонка. - Ещё четверть часа назад ты говорил, что в этом городе нет ровным счётом ничего. А, смотри-ка, через мутное стекло бутылки Кватч выглядит уже гораздо привлекательней!
Кончиком указательного и большого пальца руки Крис взялась за гладкое горлышко и чуть-чуть приподняла уже значительно опустевшую бутылку над столом. Склонив голову и прищурив один глаз, она посмотрела на мера, сидящего напротив, через тёмное, почти непрозрачное стекло.
С губ эльфа сорвалось презрительное фырканье. Расслабленный, он тоже развалился на просторном стуле и вытянул перед собой ноги. В полуприкрытых, поблёскивающих хмельным удовлетворением, глазах отражался трепетный огонёк свечи.
Девушка, тем временем, не выпуская бутылки из рук, налила себе ещё немного бренди. На этот раз не полный стакан, а едва половину. Опьянение уже изрядно пропитало её: тело разомлело, в руках и ногах проступила приятная слабость, но голова была ещё относительно свежа. По крайней мере, ей так казалось.
-Не пойми меня неправильно, Марк, - Крис сделала глоток, прежде чем продолжить. - Но я не одобряю расхищения святилищ. Нет, я не боюсь какой-то там кары свыше, просто само это занятие кажется мне мерзопакостным.
Брови данмера в удивлении поползли вверх.
-Вот уж не ожидал от тебя такой... праведности, - он усмехнулся. - Но я же не зову тебя грабить часовню... кого там? Акатоша? Я всего-то предлагаю проинспектировать винный погреб, который принадлежит священникам. Не думаю, что Акатошу есть до него дело.
Лицо бретонки скривилось в кислой гримасе.
-Фу, погреб. Там непременно душно и пахнет затхлостью. Неужели ты не насиделся в подземельях убежища? Лучше пойдём на улицу, ночной воздух как раз освежит наши головы.
Из распахнутого окна и впрямь потянуло долгожданной прохладой. Почти утихомирившийся ветер лениво колыхал короткие выцветшие занавески; с улицы, изредка нарушая тишину, доносился далёкий собачий лай. И тут же захотелось туда, наружу. Шагнуть на мостовую, может даже босиком, чувствуя, как нагретые за день камни отдают ступням тепло. Вдохнуть густого ночного воздуха, насыщенного ароматами цветущих пионов и ипомеи. И напиться ледяной колодезной воды.
В то же мгновение бретонка ощутила, как в горле её пересохло. Нестерпимо захотелось пить. И не обычной воды, бочка с которой наверняка стояла внизу в таверне, нагретой жарким воздухом, а холодной, только что добытой из недр земли, можно прямо из колодезного ведёрка.
Покатая внезапному желанию, Крис поднялась со стула. Попытка надеть сапоги далась нелегко - её тут же повело в сторону, но девушка успела вовремя ухватиться за край стола, отчего тот вздрогнул и зазвенел боками бутылки и стакана, приставленных впритык.
-Ого, как тебя вдохновила идея о монастырском вине! - Одобрительно хмыкнул Марк, но мысль продолжать не стал, поймав взгляд прищуренных глаз бретонки.
Та, тем временем, совладав со вторым сапогом, направилась, вопреки ожиданиям, не к двери, а к окну. В этой части комнаты было значительно свежее, с улицы и впрямь доносился сладковатый цветочный аромат. В уличном фонаре, освещавшем небольшое пространство под собой, едва теплился огонёк, вокруг которого, натыкаясь на мутное стекло, порхали мотыльки.
Убедившись, что улица пуста, а в окнах домов напротив уже не горят свечи, Крис села на подоконник и, придерживаясь за раму, закинула на него одну ногу.
-Что ты делаешь?
-Ну, если нам всё-таки предстоит немного похулиганить, а предпочту не показываться на глаза хозяину таверны и сделать вид, что провела всю ночь в своей комнате. И, да, потуши свечу.
Съешь ещё этих сладких рулетов, да выпей скумы.
|
| |
| |
| Lemegeton | Дата: Лоредас, 21 Марта 2015, 01:41 | Сообщение # 409 |
Киллер
Группа: Ассасин
Душ Ситису отправлено: 543
Статус: На задании
|
Винсент с напряженным лицом сидел за столом в своей комнате, пальцы нервно стучали по дереву, а глаза бегали по комнате. Мысленно вампир осматривал каждую комнату убежища. Он глубоко вдохнул и скрестил руки перед носом и бросил подозрительный взгляд на стены убежища, словно в поисках чего то.
-Что же это? – задумчиво обратился сам к себе Винсент.
Уже некоторое время его беспокоит, что-то беспокоит в убежище, что-то неуловимое, но и в то же время очень мощное, обладающее колоссальной силой. Не проживи он столько лет то даже и не заподозрил бы неладное, не почувствовал бы неуловимые магические искажения. Как только вампир отвлекался, пропадало и странное ощущение, но стоило сосредоточиться или задуматься, как оно опять обнаруживало себя.
Медленно поднявшись, он вышел в коридор, решив снова попытаться найти источник своего беспокойства. Продвигаясь по коридору, он через каждые пять шагов останавливался и замирал в поисках источника очень слабой магической аномалии. Вампир хотел найти место, где ощущение будет сильнее, хотя найти разницу было очень сложно. Через час блужданий он, стоя перед дверью мужской спальни и был почти уверен, что нашел комнату, в которой был источник беспокойства.
Медленно открыв дверь, словно ожидая, что изнутри в него полетят магические снаряды он, осмотрел помещение и осторожно вошел. Ничего необычного видно не было, но Винсент теперь был уверен, что источник находится здесь. Осмотрев всю комнату, вампир обнаружил на стене прямо под потолком подозрительный камень, он был немного светлее, чем остальные и был словно лишний в кладке. Аккуратно передвинув стол, Винсент вскочил на него и принялся изучать возможный тайник. Вцепившись в камень рукой вампир, к своему удивлению легко вынул его из стены. Заглянув внутрь, он обнаружил маленькую нишу, в которой было пусто. Посмотрев в нее еще некоторое время, Винсент уже хотел было уходить, но вдруг прямо перед глазами появился красный сверкающий камень. Вампир отшатнулся и с недоумевающим лицом еще раз посмотрел в тайник, после чего осознал, что все это время он смотрел прямо на объект своего беспокойства, но не замечал его. На камне он заметил три не знакомых иероглифа, но выполненных в знакомом стиле. Немного подумав, он вспомнил, что это письмена на языке Чернотопья, очень редкие даже на их территории, а потом вспомнил, наверное, единственного ящера во всем скайриме владеющего им.
- Лемегетон, проклятый ящер, что же ты притащил? – сказал он и залез рукой в тайник, но как только он коснулся камня, услышал мысленный приказ.
- Прочь! – прозвучал голос Винсента в его же голове.
Вампир резко убрал руку и отступился, опрокинув чернильницу на столе, чуть сам с него не упал. Рука, коснувшаяся камня, онемела, а по спине пробежали мурашки, когда он почувствовал вмешательство в свое сознание. Настоящий шторм из ужасных кровавых видений и мрачных бормотаний обрушился на Винсента пытаясь подавить его, свести с ума и уничтожить. Но опытный вампир не поддался и сумел отбить ментальную атаку. Спрыгнув со стола, он немного отошел и сперся руками в колени, переводя дыхание. Множество мыслей о находке проносились в голове, Винсент еще не встречал или, по крайней мере, не помнил ничего такого из многолетнего опыта. Он знал, что Лем любил тайком приносить много всяких магических вещей в убежище и экспериментировать с ними вместе с Визарой. Знал также и том, что иногда эти эксперименты плохо заканчивались. Ящер вел себя словно ребенок, никого не слушал и никогда не задумывался над последствиями, за что Астрид часто устраивала ему взбучку. Но сейчас он явно перегнул палку, принеся в убежище столь мощный предмет и не предупредив никого, спокойно отправился на контракт. Винсент решил попытаться изучит находку и узнать что оно такое. Выбежав из комнаты, он через минуту вернулся с куском плотной ткани сложенным несколько раз и набросил его на таинственный камень. Аккуратно пощупав находку сквозь толстую материю, он убедился, что все безопасно и очень осторожно достал артефакт.
***
Два зверочеловека отчаянно пытались открыть гигантские врата, а позади них на площади перед крепостью разворачивалось сражение между фалмерами и двемерскими центурионами. Скрежет стали, и хруст костей подгоняли загнанных в угол беглецов. Уже половина автоматонов была повержена и все больше и больше падших эльфов пересекали озеро, Лемегетон понял, что у них осталось не больше трех минут. Сумев, зацепится за дверь когтями, ящер со всей силы потянул на себя и, на мгновение ему показалось, что дверь поддается, но раненое бедро опять напомнило о себе. Острая вспышка боли заставила ногу подкоситься, а ящера опустится на колено. Каджитка хотела помочь Лему подняться, но тот оттолкнул ее и рывком поднялся, стиснув зубы от боли. Вдруг послышалось множество щелчков, земля задрожала, а громадные ворота, издав громкий гул, начали медленно открываться. Не успели соратники порадоваться, как через дверную щель повалил пар, заставивший их отпрянуть, а бедного ящера и вовсе повалил на землю.
- Быстро с моста! – крикнула каджитка Лемегетону и тот, услышав совет, сделал перекат и, вцепившись руками за край, повис над ущельем.
Ворота открылись, облако жгучего пара вырвалось наружу, задрожала земля, скрежет метала, раздался внутри, от грохота десятков железных ног трещала голова и болели уши. Первые двемерские машины показались в проходе, могучие центурионы шагали на битву так, словно их хозяева все еще правят подземным царством. Быстро построившись, они образовали непроходимый барьер для любого врага рискнувшего потревожить тысячелетний сон каменных залов, они были наковальней. Легенды гласят, что шеренга из двемерских центурионов защищает надежнее стены шириной в полтора метра. Следом из ворот показались два отряды сфер, которые быстро заняли фланги готовые сыграть роль молота. Горячий пар обжигал руки, но зверолюди продолжали, упорно цепляться за край моста, по которому проходил железный авангард. Столь внезапно появление еще одной армии ошеломило Лемегетона, и он даже засомневался в актуальности продолжения контракта. Сейчас он гораздо больше думал о выживании, раны получены в недавней резне были не слишком серьезными, но ящер потерял много крови, быстро восстановить которую было невозможно. Владей он заклятиями восстановления, то проблема бы отпала сама собой, так как он знал заклинания для восполнения крови, но не знал, как их использовать. Сейчас убийца, свисая над пропастью, мысленно ругал себя за то, что спал на уроках скучного, по его мнению восстановления. Погруженный в воспоминания он и не заметил, как сверху его окликнула Та’Лон. Встряхнув головой, что бы прийти в себя он подтянулся и выполз на мост, сморщившись от неприятных ощущений. Лем все еще не чувствовал боли, но ощущение того как растягиваются и сужаются края его ран не приносило удовольствия. Вокруг стояло облако пара, Лемегетон заметил, что по какой-то причине он очень медленно рассеивается и кажется тяжелым. Дышать было тяжело и, ящер решил, что нужно поскорее убраться подальше. Поднявшись и невольно простонав от непонятного ему ощущения вызванного всей этой неразберихой, он с уверенным видом пошел прямо под арку. В руке его снова засиял меч, безупречно служивший ему уже много лет. Невероятно острое лезвие меча вызывало сильнейшее желание разрезать и разрубать, чувствовать, как плоть расступается перед сталью. Кровожадность Лемегетона была столь сильной, что даже могущественных вампиров бросало в дрожь, настолько невероятна была ярость и жестокость, кипевшая в сердце молодого берсерка. Будучи темным ящером, он воспитывался как идеальная машина убийств не ведающая жалости и сострадания. Чудовищная система обучения Нат-Залок разработанная Ан-Зайлиль с самого рождения ввергала в мир насилия, учила выживать в невозможно сложных ситуациях, одерживать верх над любым противником. Испытания не прекращались ни на минуту, постоянно усложняясь и заставляя думать на шаг вперед. Множество учителей было у Лемегетона и среди них были не только аргониане а и данмеры из, когда то могущественных домов Морровинда, альтмеры из Доминиона, множество хаджитов и даже несколько нордов. Все они были мастерами в своем ремесле, но не все обучали ящеров по собственной воле. Много жизней было потеряно, что бы создать из ящеров совершенное оружие, но все же была одна слабость. Пройдя через 16 лет ежедневных страданий выжившие саксхлил обезумели. Абсолютно извращенная, совершенно непредсказуемая и опасная форма жизни, которая в тоже время может выглядеть абсолютно нормально, Ан-Зайлиль научились создавать чудовищ.
Внутренний зал был большим и хорошо освещенным, на стенах было множество гобеленов, между которыми множество больших проходов ведущих во все стороны. Прямо напротив основного коридора ведущего напрямик к вратам был широкий балкон подпертый колонами, а за ними был еще один проход в следующий зал. Потолок был высоким и очень красивым, но двум маленьким беглецам в этом громадном помещении было не до местных достопримечательностей, оба они хотели лишь выжить и сбежать из подземного мира. Ящер злобно зыркал глазами, пытаясь сообразить, куда двигаться дальше, при этом недовольно ворча. В очередной раз, оглянувшись, он, указал своей спутнице на проход под балконом и осторожно начал движение, стараясь не потревожить грубо перевязанную ногу. Множество опасностей поджидали их на каждом шагу и, знав это Лемегетон был максимально бдительным, насколько позволяла жуткая боль в бедре. И к его счастью в этот раз сверхмерная осторожность его не подвела. Преодолев уже большую часть зала, убийца заметил мелькающую тень на балконе, он резко остановился и сделал то же самое с каджиткой чуть, не опрокинув ее но, испачкав кровью которой был весь заляпан. В то же мгновение сверху в них полетел огненный шар. Рефлекторно аргонианин создал слабый магический оберег. Созданная зашита, разлетелась в дребезги после столкновения, но и огненный шар рассеялся. Не теряя времени, убийца направил молнию в свою жертву. Из за нехватки магической энергии заряд получился слабым, но все же сумел перевести врага в оборону. Потерявший преимущество внезапности маг отступил и скрылся, он хорошо понимал, насколько измотанные противники ему попались, и решил устроить им засаду в другом месте. Но не тут-то было. Не желающий упускать добычу Лемегетон, в котором проснулся охотничий азарт, забыв о всякой боли и ранениях помчался к ближайшей колоне. Высоко подпрыгнув, он зацепился за небольшую трещину, подтянулся и, найдя опору для ноги, еще раз высоко подпрыгнул.
Каджитка молча, стояла, открыв рот, от изумления смотря на аргонианина взбирающегося на колону как паук. И тихо охнула, когда убийца перемахнул через перила на балконе и пропал из видимости. Осознание того что ее уже в который раз оставляют одну в этой враждебной среде вызвало чувство обиды. Та’Лон уже путешествовала раньше с Лемегетоном и знала, что тот редко задумывается над чувствами других людей. Глубоко вдохнув, она пошла по кровавому следу своего компаньона, предвещая то, что ему в скором времени понадобится медицинская помощь.
Дай угадаю, Хассири украла твой сладкий рулет ?
Слушай Маму и Хардкор !
|
| |
| |
| Sangwin_Kastav | Дата: Лоредас, 28 Марта 2015, 21:59 | Сообщение # 410 |
|
из Киски
Группа: Ассасин
Душ Ситису отправлено: 1203
Статус: На задании
| С несколько озадаченным выражением лица Марк покорно потушил свечу щипком и приблизился к оконному проему. Озадаченность сменилась озорным любопытством, когда мер окинул взглядом оседлавшую подоконник Крис. Эльф был рад, что из всех тех личностей, являвших собой в совокупности Темное Братство, судьба определила ему в спутники именно Кристабель Валмоурт. Бывали в жизни Марка такие моменты, когда данмер задумывался и поражался тому, как столь безответственный пройдоха, такой циничный, развязный, наглый и, что уж тут таить, неприятный тип как он мог так крепко связаться с такой особой как Крис, бретонкой, которой двести с гаком лет и которая, как казалось, должна видеть таких как Каст насквозь, особенно если принять во внимание обстоятельства ее знакомство с мером . И все же они сейчас вместе пьют бренди и, подаваясь без особого сопротивления спиртным парам, готовятся "похулиганить". В который раз. Легкая улыбка сидящей на потемневшем от времени подоконнике девушки вывела эльфа из недолгих, но довольно глубоких раздумий. Эта улыбка, частенько заставляла Марка рассеяно протирать глаза тыльной стороной ладони, дабы убедиться, что это едва заметное, легкое, словно взмах крыла урании, движение губ не наваждение.
Изящно перебросив ноги за оконную раму, Крис бесшумно соскользнула вниз, в темноту, отдающую приятной вечерней прохладой. Последовав за бретонкой, Марк, мысленно порицая себя за принятие дурманящего дар пузатой бутыли, оставшейся в обществе пустых стаканов на столе, неловко перевалился через подоконник и приземлился, подобно кошке - на все четыре лапы. Из-под сапога мера вылетел кусочек раскрошившейся черепицы и с веселым цокотом полетел вниз с крыши на темную мостовую.
- Ух, дагонова борода,- прошипел Марк, отряхивая ладони.- Как это у тебя так ловко выходит? Подписала с бутылкой какое-то соглашение?
Крис рядом не было, крышу соседнего с таверной здания в лунном свете украшала лишь одинокая фигура эльфа. Прищурившись, Марк вгляделся в темноту. Эльф быстро зашагал вперед по коньку. Шаг его сразу же стал уверенным, мягким - ни одна плитка черепицы не скрипнула под его сапогами. Легкое опьянение отошло, смятое волей, уступило место чуткости, сосредоточенности. Марк бесшумно приблизился к краю крыши. Конек резко оканчивался, вертикально срываясь шероховатой каменной стеной вниз, в заросли какого-то кустарника. «Должно быть сад,» - решил мер, поправляя чуть сдвинувшийся вниз ремень. Чуть согнув колени, Марк пружинисто спрыгнул вниз. Подошвы его с едва слышным шорохом приземлились на мелкий садовый гравий. Марк полусидел на земле, опустившись на одно колено и припав грудью на другую ногу. В саду было тихо, и лишь робкое пение одиноких цикад нарушало эту тишину. Данмер напряг зрение и разглядел на земле едва заметные следы. Он улыбнулся. Это было похоже на игру в прятки, которая увлекла данмера своей таинственностью и одновременно детской простотой. Марк встал, выпрямился, отряхнув предварительно колени. Медленным шагом он двинулся по аллее, походившей, наверное, больше на лесную тропу, с отличием лишь в том, что вместо деревьев здесь были аккуратно подстриженные декоративные кусты, едва превышавшие своими размерами рост мера, и вьющиеся побеги неведомых эльфу, в силу его невежества, цветов. Приблизившись к обвившему решетчатую плетенную подставку растению, Марк увидел в серебристом свете розоватые, с фиолетовыми прожилками, цветки.
«Может, это и есть та самая ипомея»
Марк глубоко и шумно вдохнул аромат цветов, не особенно думая о том, что сейчас его хорошо видно из темных окон прилегающего к саду дома. Эльф осторожно провел кончиком указательного пальца по лепесткам одной из чашечек, стряхнув этим движением несколько капелек вечерней росы. Постояв так мгновение, Марк вдруг резко опустил ладонь на рукоять ножа. Медленно он вытянул лезвие - оно призывно блестело тщательно полированной кромкой. Руки Марка потянулись к цветку. Бесшумно отсеченная чашечка на коротком стебельке, из среза которого чуть сочилась прозрачная жидкость, лежала на вытянутой ладони. Марк пожалел, что на нем сейчас не одет жилет, петлицы которого так прекрасно подошли бы этому цветку. Пришлось заткнуть плотный стебелек вьюнка за пояс - эльф это сделала аккуратно, дабы не задевать хрупкую чашечку при ходьбе, и отправился дальше. Вскоре путь Марку преградил довольно широкий куст, закрывавший собой трещину в стене высокой каменной ограды. Через проем в этой старой стене мог бы практически спокойно пройти человек. «Интересно,- мысленно спросил себя Марк.- Эта расселина результат работы времени, или же эта ограда видела события Великой Войны?». Мер не мог не заметить, что одна из тонких веточек куста надломлена. «Случайно Крис никогда бы такого не сделала,» - усмехнулся про себя мер, протискиваясь в трещину.
Когда Марк выбрался из расселины, то оказался в рекреации соседнего сада или, быть может, двора, огороженного все тем же видавшим виды каменным забором, покрытым лохмотьями старой побелки и плющом. Центром композиции являлся старый колодец, сложенный из крупных шершавых камней, поросших реденькими островками мха. Чуть поржавевший ворот был опоясан потемневшей от времени и влаги веревкой, уходившей в глубь скважины, но затем снова поднимавшейся на край колодца и крепившей собой деревянное ведерко. Рядом с ведерком, на краю колодца сидела Крис. Марк заметил маленький зеленый листик, приставший к распущенным каштановым волосам. Губы ее казались влажными.
- Ты долго,- тихо с улыбкой произнесла она, проведя пальцем по гладкой деревянной стенке ведерка.
Марк тут же почувствовал покинувшее его, как он думал безвозвратно, опьянение. В голове зашумело а к лицу резко прилила кровь. Если бы не легкий цветочный аромат, Марк растянулся бы на траве в глубоком обмороке - так ему казалось.
- Утолила жажду?- Марк неловко улыбнулся и опустил взгляд на землю.
Не дожидаясь ответа он приблизился к колодцу и небрежно столкнул ведро с бортика. Раздался плеск, и через секунду бечева натянулась, а колодезный ворот тихонько скрипнул. Марк принялся вращать ручку и вскоре смог насладиться вкусом холодной чистой воды. Он опустил ладони в ведерко, ополоснул лицо и шею, выпрямился. Повернул голову к девушке, продолжавшей сидеть рядом и посмотрел ей в глаза. Прохладные капли стекали по его лицу, капая с носа и подбородка на траву, оседая на небритых щеках. Он моргнул и снова неловко улыбнулся.
- Я... Так, что ты имела ввиду под "хулиганить" там, в таверне?
|
| |
| |
| Christabel | Дата: Лоредас, 25 Апреля 2015, 20:57 | Сообщение # 411 |
|
Тень
Группа: Слушатель
Душ Ситису отправлено: 4417
Статус: На задании
| Что-то идеи ко мне так и не пришли.
Ночь раскинула над городом чёрный купол неба, усыпанный сияющими звёздами. С востока над островерхой горной цепью сиял Массер, похожий на тщательно вычищенную медную бляшку - старую, неровную, покрытую выбоинами и трещинами - метками старых битв; в его тени, словно стыдливо прячась, виднелся серебристый контур Секунды. Светила степенно двигались своим привычным путём по небосводу, чтобы к рассвету раствориться в туманной дымке у розовеющего горизонта.
С их появлением Крис окутала невесомая пелена давно забытого умиротворения. Ей ещё не доводилось побывать в полностью отстроенном, ожившем Кватче, и если днём город не скрывал своих новых черт, приобретенных после разрушения, то теперь ночная тень сокрыла их от придирчивого взгляда. Призрачный лунный свет озарял лишь острые изгибы крыш, расстелившихся надломанным полотном; массивные башни графского замка, угрюмо чернеющего за водным рвом; устремлённые к небу заострённые шпили часовни Акатоша.
Это было странное чувство. Словно бы не было прошедших двухсот с небольшим лет, не было прерываемой череды убийств, бесконечной погони, животного страха быть пойманной и преданной смерти. Не было тошнотворного запаха, намешанного из тлеющего дерева и сгоревшей человеческой плоти: вот они, дома, целёхонькие, поднимающиеся над мостовой на этаж, два, три, хранящие сон спящих людей. Не было протяжных стонов раненых, скупой молитвы и тихого женского плача, эхом устремлявшихся к сводам часовни, камень которой пошёл трещинами: она снова стоит невредимая, возвышается острыми шпилями над крышами домов и глянцевыми стёклышками окон отражает лунный свет. Не было болезненного, пронзающего сердце ощущения потери: это случилось так давно, что детали стерлись не только из собственной памяти, но и со страниц исторических книг. Остались только сухие факты.
Иллюзию пребывания в прошлом нарушил Марк, чья тёмная фигура наконец-то показалась из зияющего в стене провала.
-Ты долго, - прищурив один глаз, едва слышно проговорила бретонка - ночь на город опустилась почти звеняще бесшумная, если не считать редкого потрескивания цикад в гуще кудрявой зелени. Не то чтобы Крис чего-то боялась, но голоса, доносящиеся с уединённого двора могли привлечь что-то любопытствующее внимание.
Эльф, тем временем скинул колодезное ведёрко вниз и уже через мгновение принялся плескаться в студёной воде. Утолив жажду и освежив лицо, он снова обратился к девушке:
-Я... Так, что ты имела ввиду под "хулиганить" там, в таверне?
-Я? - Бретонка в удивлении изогнула левую бровь. - Кто предложил пошуровать в подвале часовни? Хотя я бы сейчас, если честно, лучше бы чего-нибудь пожевала.
Пальцы её почесали живот, в котором покоилось несколько стопок бренди, разбавленных колодезной водой.
На камень рядом опустился Марк. Только сейчас Крис увидела новую делать его «туалета» - за пояс был заткнут хрупкий бутон нежно-лиловой ипомеи.
«Подумайте, какой романтик», - улыбнулась про себя девушка, скользнув взглядом выше и остановившись на ещё влажном от воды лице своего напарника.
Свет двух лун, не затмеваемый облаками, щедро изливался на утёс и равнины, раскинувшиеся под ним. Освещал он и небольшой пятачок земли, почти со всех сторон обнесённый стенами и лишь с одной граничащий со стеной двухэтажного приземистого домишки. От времени и жаркого солнца побелка дома пожелтела и местами облупилась, свет в небольших оконцах был потушен, а происходящее внутри было сокрыто от любопытных глаз тёмными шторами.
Под ногами буйно росла трава - хозяева этого дворика явно ходили только к колодцу и обратно — в густой поросли едва виднелась протоптанная дорожка.
Поддавшись соблазну, Крис стянула сапоги и зарылась босыми ступнями в зелёный ковёр. Губы её тут же растянулись в блаженной улыбке, как только кожи коснулись стебельки травы. От земли ещё шло накопленное за день тепло, и она щедро отдавала его.
-Совсем не скучаю по Скайриму, - проговорила бретонка, лениво елозя ступнями по траве. - Подумать только, какая унылая провинция. Хуже, наверное, только в Морровинде.
Сказав это, она искоса взглянула на Марка, ожидая, что тот оскорбится подобным высказыванием, несмотря на то, что родился в Сиродииле.
-Но Солстхейм меня впечатлил больше. Морровинд и Скайрим на одном маленьком клочке земли. Ужас, - девушка презрительно фыркнула и тряхнула головой, отчего присобранные волосы рассыпались по плечам. Хмель, как оказалось, не выветрился до конца даже на свежем воздухе и сейчас подзуживал на ребячество.
-А, знаешь, что? Веди меня, куда хотел; думаю, там не только выпить, но и закусить найдётся. А потом я покажу тебе одно из своих любимых мест в городе. Если оно, конечно, сохранилось.
Съешь ещё этих сладких рулетов, да выпей скумы.
|
| |
| |
| Lemegeton | Дата: Лоредас, 26 Сентября 2015, 11:45 | Сообщение # 412 |
|
Киллер
Группа: Ассасин
Душ Ситису отправлено: 543
Статус: На задании
| Преследование продолжалось. Среди лабиринтов тоннелей и проходов с бешеной скоростью неслась тень, иногда сверкая острейшим лезвием клинка и фанатичным взглядом сканируя все вокруг. Поглощенный своими животными инстинктами убийца не различал больше мира вокруг, пред взором стояла лишь темнота, пожирающая размытые силуэты стен, светильников, гобеленов. Лишь свою цель он видел отчетливо, лишь она имела значение, лишь желание вонзить меч прямо в череп и вырвать его вместе с позвоночником имело смысл. Охота продолжалась. Сердце переполняла радость, руки дрожали от нетерпения. Убийце хотелось кричать, выплеснуть переполнявшие его эмоции, но многолетняя промывка мозгов принуждала к тишине. К тишине и хладнокровию.
Вспомнив то, чему его учили, Лемегетон вспомнил и свои ранения. В мгновение весь пыл улетучился и аргонианин понял, что теряет сознание. Появилось чувство страха, убийца начал усилено обдумывать свои дальнейшие действия. Он резко остановился, и тут же начал падать. Пытаясь удержать равновесие, убийца хотел опереться рукой о стену. Но вдруг та очень быстро подскочила к самому лицу. Рука подкосилась, и Лем всей своей массой навалился на каменную кладку, сильно ударившись головой. На мгновение потеряв сознание он с отвисшей челюстью повалился наземь выпустив из рук меч.
Дай угадаю, Хассири украла твой сладкий рулет ?
Слушай Маму и Хардкор !
|
| |
| |
| Frieda | Дата: Морндас, 09 Ноября 2015, 00:10 | Сообщение # 413 |
Палач
Группа: Слушатель
Душ Ситису отправлено: 1816
Статус: На задании
| Двадцать семь лет – немалый возраст. Особенно, когда ты живешь в маленьком городе, где родители присматривают своим чадам женихов еще до достижения двадцатилетия.
Не сказать, чтобы Аврелия совсем не интересовалась представителями противоположного пола, но заводить счастливое многодетное семейство она не только не торопилась, но и не планировала в дальнейшем. Такое странное поведение не могло не вызвать косых взглядов со стороны соседей и негодования родни.
Да и тот факт, что Аврелия до сих пор жила с родителями, последних совершенно не радовал. В таком городе, как Фолкрит, если в свои двадцать шесть ты продолжаешь тесниться в родительском доме и не имеешь поклонников, ты автоматически становишься позором семейства, как бы старательно ты ни работала и сколько бы пользы ни приносила.
По крайней мере, такой точки зрения придерживались родители Аврелии. Сложно быть дочерью ветерана, который охромел на войне и остался ни с чем. Характер Аппия и в молодости был не из легких. Но когда он стал калекой и был отправлен на пенсию, нрав бывшего бойца стал и вовсе несносным.
Говорят, война всегда живет в сердце ветерана. Кто питал землю своей кровью и кромсал врагов, никогда не найдет покоя в мирное время. Сколько бы лет не прошло, падение Имперского Города в 174 г. 4Э до сих пор стояло перед его глазами. Спокойная жизнь не для бывших легионеров.
Наверное, если б он мог, то пошел бы в городские стражи, но калек не брали. Единственным полем брани, где Аппий мог себя проявить, оставался собственный дом. Здесь он был командиром, опытный бойцом и неизменно выходил победителем из любой драки.
Аврелия терпела это до двадцати семи лет.
У нас было 2 Путеводителя по Империи, 5 частей ТЕС, множество артбуков, а также недавно вышедший ТЕСОнлайн и фанфики Киркбрайда. Единственное, что вызывало у меня опасение - это фанфики Киркбрайда. Нет ничего более беспомощного, безответственного и испорченного, чем киркбрайдисты. Я знал, что рано или поздно мы перейдем и на эту дрянь. (с)
|
| |
| |
| Lemegeton | Дата: Тёдас, 10 Ноября 2015, 02:02 | Сообщение # 414 |
|
Киллер
Группа: Ассасин
Душ Ситису отправлено: 543
Статус: На задании
| Силы покинули аргонианина, израненный он продолжал лежать у стены. Смерть нависла над ним и замерла в ожидании. Тьма сгущалась, бездна и хист призывали его дух к себе. Но их молчаливая настойчивость оставалась без ответа. Обескровленное тело не выпускало Лемегетона, сковав его цепью из боли и страданий. Упрямство ящера усиливало сопротивление смерти и заставляло существовать дальше.
Он открыл глаза, из уст вылетел протяжный стон более похожий на вой. Руки подтянулись, уперлись об пол и начали поднимать тело, окруженное волшебным пламенем. Зарычав, Лемегетон быстро поднялся и стиснул зубы. Тяжело было просто оставаться в сознании, не говоря уже о преследованиях и сражениях. Даже аргонианин, не смотря на все свое упрямство, вынужден был признать, что не справляется. Нужно было срочно придумать план Б.
С большим трудом давалось ящеру движение. Раненая нога отказывалась работать, так что приходилось сильно опираться на стену. Кровь уже почти остановилась, или почти вытекла, как подумал Лем. Млявое свечение печатей говорило о том, что запас камней душ на исходе и скоро ему придется расплачиваться за регенерацию своей жизненной энергией, что еще больше усугубит ситуацию. Нельзя было допустить этого, нельзя останавливаться, нужно продолжить выполнение контракта.
Убийца уже довольно хорошо изучил свою жертву в ходе преследования. Все те ловушки, руны и огненные шары, что летели на него в длинных узких коридорах, говорили об очень опасном и опытном маге, у него в запасе точно есть обнаружение жизни, ночное зрение, невидимость и более мощные огненные заклинания. Застать врасплох такого противника почти невозможно, а если выйти в лоб, то быстро превратишься в горстку пепла. Ситуация не из приятных. Даже для столь хорошо обученного охотника. Придется использовать козырные карты, которых у Лемегетона было полно. Темный ящер быстро нашел выход из ситуации и начал осуществлять свой план в действие. Осталось только выбрать поле боя.
Лем не ошибся, все это время Археолог, а это был именно он, очень осторожно заманивал аргонианина в ловушки и осень умело выбирал пути для побега. Мастерски использовав обнаружение жизни он точно знал, когда убийца выскочит из за поворота или когда пытается его обойти. Мага все время мучили вопросы о том, кто его преследует. Явно израненный и слишком ловкий для своих габаритов ящер пугал. Не каждый на бегу сможет совершенно обнаружать ловушки и предвидеть все внезапные атаки. Также Археолога пугало отсутствие второго вторженца не столь раненого и возможно представляющего не меньшую опасность, а возможно и большую. Как бы то ни было он намерен со всей бдительностью и приложив максимально усилий уничтожить врагов. Как только они откроются, он покажет им весь ужас огненных заклинаний. Маг будет тихо поджидать в самых удачных местах, и атаковать внезапно и смертоносно. Так он решил и был уверен в правильности выбранной стратегии. Даже когда обнаружение жизни показало, то, как Лемегетон упал и некоторое время лежал на земле Археолог не решил добить противника, предвидя западню. Сейчас же он тихо сидел в засаде и наблюдал за приближением врага. Не было незамеченным то, что противник стал более осторожным и уже не был похож на берсерка, который гнался за ним ранее, в глазах которого была лишь враждебность и охотничий азарт. Маг мысленно приготовился к бою и начал ждать. Поле боя было определено.
В большом высоком зале с небольшими балконами и отсутствием, каких либо преград должно состояться решающее сражение. Четыре двери вели в разные стороны, три из них были очень большими и все они распахнуты. Четвертый ход был тем, из которого появится цель Археолога, балкон слева от него был местом, где притаилась цель Лемегетона. Час пробил, и последние врата начали открываться. Маг отчетливо видел аргонианина открывающего их, но не ведал, что и тот видит его. Как только Археолог встал, что бы запустить огненный шар ящер отпрыгнул назад. Через медлительность обнаружение жизни маг не увидел маневра противника. Взрыв на короткое время нарушил целостность магических потоков, и этого хватило, что бы Лем, не будучи замеченным, влетел в зал. Роковую роль сыграло решение археолога отвернутся, что бы взрыв не навредил его зрению. Стремительность Лемегетона решила исход схватки. Прямо перед взрывом тот закрыл глаза предплечьем и рванул вперед сразу после вспышки, встретив грудью ударную волну и пламя. Меч его был в ножнах, но он не был безоружным. Столь удачно и вовремя обретенная вещь как нельзя лучше подходила к его задумке.
Обернувшись, Археолог вскрикнул от страха. Он никак не ожидал увидеть Лемегетона отпускающего в полет огромную пику. В мгновение ока чудовищное острие с зазубринами вонзилось в плече мага и вышло с другой стороны. Тяжелое оружие начало перевешивать и падать обратно в зал, попытка устоять, опершись на перила, не помогла. Причиняя ужасную боль, древко продолжало плавное падение. И в тот самый момент, когда ящер подпрыгнул и ухватился за пику, Археолог понял, что обречен. Серебряные глаза убийцы в один миг посеяли в нем такой страх, которого он никогда в жизни не ощущал. Слезы навернулись на глаза обреченному магу, когда Лемегетон потянул оружие на себя. Он был словно демон, тянущийся за душами смертных, и стал еще ужаснее, когда зарычал и перехватил древко выше. Кроваво-красные перья весело поигрывали на его голове. Жертва запаниковала, и ящер тут же воспользовался этим. Просто подняв ноги, он как на лиане понесся под балкон. Упершись в перила пика, просто вырвала Археолога из его укрытия и, к счастью для аргонианина жертва не погибла а, похоже, лишь сломала себе руку в нескольких местах. Убийца не медлил ни секунды, он бросился к магу, перевернул на спину и с усилием вырвал поразившее того оружие. Обреченный закричал и неистово замахал одной целой рукой. Но не долго. Темный ящер использовал свиток подчинения разума, на некоторое время, превратив мага в послушного зомби. Приказ последовал незамедлительно.
«Лечи меня при помощи магии!»
Пока Археолог медленно поднимался Лемегетон взял возле стены табурет и сел почти посередине зала. Тяжелый стон вырвался из него сквозь стиснутые зубы, терпеть боль стало невыносимо, последний бой дался ему очень тяжело и сильно сказался на его состоянии. Действуя за границей своих возможностей, ящер чудом вышел победителем в схватке. Одна ошибка и он бы мгновенно превратился бы в груду пепла. Давно уже не приходилось ему терпеть столько мучений, но и исцеляющее тепло сейчас приносило просто невероятное удовольствие. Лишенный воли маг, не обращая внимания на собственные травмы, принялся исцелять израненное тело своего мучителя. Убийца, закрыв глаза, сидел с улыбкой превосходства и тихо считал себе под нос. Исцеляющие огоньки окружал его, маг не щадя сил продолжал роботу над ранами Лема, в то время как его собственные быстро убивали его.
Десять секунд, двадцать секунд, тридцать секунд… ящер начал замечать меняющийся взгляд Археолога, жертва явно сражалась с заклинанием. Лемегетон решил закончить дело раньше. Еще через двадцать секунд чудовищный пинок мощной ноги аргонианина отбросил мага на несколько метров назад. Это действие окончательно разрушило действие магии. Скуля от боли, маг в панике бросился бежать. Лемегетон обнажил меч, сверкающее лезвие взметнулось вверх, жадным блеском предвкушая кровь. Убийца метнул клинок вслед беглецу, ударив того эфесом прямо в макушку. Маг пошатнулся, но продолжал движение. Что бы закрепить результат Лем метнул вслед мечу двемерский табурет. Приглушенный хруст свидетельствовал о сломанном позвоночнике. Убийца быстрым шагом пошел к своей жертве. Ох, как приятно ему было вновь твердо ступать на обе ноги, а поднятый меч добавил к его ухмылке кровожадный оттенок и блеск в глазах усилился стократ. Лежа на спине, обреченный волшебник смотрел глазами полными ужаса. Кошмарная беспричинная и безальтернативная смерть совершенно безжалостная и безмолвная. В один миг все его планы и мечты сокрушил один единственный аргонианин, этот демон. Абсолютное отчаяние увидел ящер в лице обреченного. Без единого звука он вознес клинок над сердцем археолога и медленно погрузил лезвие в плоть, предавая душу пустоте. Контракт исполнен безупречно, ни единое слово не нарушило тишину убийства.Добавлено (10 месяц Заката Солнца 2015, 02:02)
---------------------------------------------
После исполнения воли Ситиса настало время подумать и о своей душе. Раны уже почти не тревожили ящера, но впереди было множество перспективных возможностей заработать еще несколько свежих травм. Здравый смысл подсказал любыми способами избегать сражений в будущем. Спустится под землю было легко, а вот выбраться, похоже, будет очень и очень не просто. Еще больше все усложняла необходимость думать не только о своей шкуре. Каджитка хоть и была не из слабых, но все еще недостаточно умелая для выживания в месте, которое даже аргонианина, обучающегося с самого рождения, постоянно ставит в тупик.
Та’Лон догнала Лемегетона почти сразу после убийства Археолога, ящер в то время обыскивал тело мага. Несколько столь ценных сейчас камней душ, зелья, магические свитки. Все сгодится, путь на поверхность будет долгим. Нужно спешить, крепость кишит механизмами, которые в любой момент могут разорвать их на куски или впечатать в пол. Было бы очень кстати найти лифт, и хоть они обычно охраняются центурионами, это был бы самый безопасный и относительно легкий путь. Уже закончив обыскивать тело жертвы, Лем собрался уходить, но охрана крепости его опередила.
«Ой». Внезапный звук отвлек каджитку от созерцания зала. Она посмотрела своего спутника, тот замерев сидя на корточках, смотрел в сторону. Проследив за его взглядом, она увидела в одном из тоннелей далеко на перекрестке большой силуэт. Секундная задержка и внутри у нее все сжалось от испуга. Там в полумраке стоял огромный центурион туловище, которого было повернуто к ним, а ноги в сторону. Должно быть, он патрулировал коридоры, когда заметил их. Лемегетон не сомневался, что механизм атакует, но не спешил действовать. И аргонианин и каджитка замерли, играя с автоматоном в гляделки, любое маленькое движение будет служить для него подтверждением цели и приказом немедленно атаковать. Ящер первым нарушил молчанку. Стремя голову он рванул навстречу противнику, подбежав к входу в тоннель, он с усилием начал закрывать ворота. Впереди за метров двадцать центурион тоже начал движение, развернувшись, он начал движение, которое быстро перешло в бег. Неистово размахивая громадными руками, машина неслась вперед словно таран. Не без помощи Та’Лон Лему удалось захлопнуть ворота перед носом у врага. Незамедлительно последовал мощнейший удар, дверки прогнулись, верхние петли были почти вырваны их камня. Обороняющиеся не теряя времени, быстро побежали к тоннелю, которым пришли. Второй удар вырвал некоторые петли и образовал пробоину, из которой в зал ворвалось направленное облако пара, обжигая хвосты беглецам и придавая им скорости. На бегу подобрав пику, аргонианин метнул ее прямо в голову чудовищу, перед тем как исчезнуть в одном из тоннелей. Сзади донесся звон, видимо снаряд нашел свою цель, а потом сразу последовал третий удар, разрушая надежды Лемегетона на эффективность его атаки. Не оглядываясь, спутники, продолжили свой побег, надеясь быстро улизнуть пока их, не обнаружили. Позади них центурион сокрушил ворота, грохот эхом разнесся по всей крепости. Тяжелый гул наполнил тоннели, трубы завибрировали, механизмы пришли в движение, древний город пробудился. В один момент все освещение заработало ярче, повсюду начали пробуждаться новые и новые стражи, из отверстий в стене выпрыгивали двемерские сферы. Чудовище их так просто не отпустит.
Дай угадаю, Хассири украла твой сладкий рулет ?
Слушай Маму и Хардкор !
|
| |
| |
| Frieda | Дата: Турдас, 19 Ноября 2015, 02:54 | Сообщение # 415 |
|
Палач
Группа: Слушатель
Душ Ситису отправлено: 1816
Статус: На задании
| - Сколько ты собираешься это терпеть? – не унималась редгардка. Аврелия пожала плечами и уставилась перед собой, нервно перекатывая между ладонями глиняную кружку с медом. В таверне было довольно шумно. Сандас подходил к концу, и торговцы спешили спустить на выпивку вырученные от продажи всевозможных продуктов, посуды и прочей утвари деньги. В кармане Аврелии тоже звенела добрая сотня септимов.
- Ава, я серьезно! Сколько можно? Почему ты позволяешь этому хромому калеке издеваться над тобой? – эмоционально заговорила редгардка, видимо, решив напомнить о своем присутствии. Аврелия перевела на нее взгляд глубоких карих глаз и пару секунд молчала, выжидающе глядя на собеседницу.
- А у меня есть выбор? – наконец, выдавила она из себя. – Я пыталась поступить в Коллегию – из этого ничего не вышло. Я пыталась осесть в Винтерхолде – в итоге едва не померла от голода. Тех копеек, что я смогла заработать, не хватило даже для того, чтобы снять жилье, не говоря о еде.
- Так выйди замуж! – перебила ее редгардка. Эта фраза была сказана настолько громко, что парни, сидевшие за соседним столом обернулись и, как показалось Аве, окинули ее оценивающим взором. Девушка поежилась и заерзала на стуле.
- Ты же знаешь мое отношение…
- Ава, когда ты уже перерастешь эти глупости? – нравоучительным тоном проговорила редгардка. - Найдешь себе парня при деньгах, переедешь в его дом, заведете детей.
Аврелия потерла пальцами пористую глиняную поверхность кружки и вздохнула. В этот момент кто-то из посетителей таверны затянул всем известную песню о Рагнаре Рыжем. Парни, сидевшие за соседним столом, один за другим присоединились к нескладному пению. Похоже, всем, кроме двух девушек, разместившихся в углу таверны, было весело.
- Сарита, - тихо произнесла Ава и прочистила горло. – Дело не в моем отношении. Чертовых двадцать лет я ждала принца на белом коне, который сможет спасти меня от моей проклятой жизни. Ты помнишь, чем это закончилось.
- Если тебе раз не повезло, это не значит, что так будет всегда! – настаивала редгардка. Аврелия отмахнулась от нее рукой и поднялась на ноги, оставив на столе почти нетронутую кружку меда.
- Мне пора, пирожок, - уныло улыбнулась Ава и перегнулась через стол, чтобы обнять подругу. Сарита похлопала ее по плечу и нехотя выпустила из объятий. Стоило завести разговор о том, чего имперка не желает слышать, как она тут же сматывалась.
И действительно, уже через пару секунд, Аврелия летела к выходу, расталкивая локтями подвыпивших мужчин и женщин, словно ее преследовал монстр из детских сказок.
- Не вешай нос, - выкрикнула редгардка в след. Ава обернулась и с натянутой улыбкой махнула ей рукой, а через мгновение окончательно скрылась в толпе.
Утром Аврелия проснулась от сильного толчка, если не сказать, пинка. Не сразу очнувшись ото сна, Ава вяло поднялась на кровати, и тут же получила по лицу. Где-то в фоне, пробиваясь сквозь тающие картины грез, она слышала вопли своего отца.
- Где ты шлялась полночи, дрянь? – надрывался слегка хрипловатый голос. – Мы тебя, сволочь, кормим, а ты даже продать сыр не можешь! Очередного хахаля развлекала, шлюха?
Окончательно имперка пришла в себя от очередной хлесткой пощечины. Заметив, что в глазах дочери появилось осмысленное выражение, Аппий сделал шаг назад, и теперь кричал с небольшой дистанции.
- Что смотришь на меня зверем? Ты знаешь, сколько ты нам должна за все эти годы? Мы тебя в Фолкрит послали, чтобы ты сыр продала, а ты что делала, тварь? Что, под исподним зачесалось?
Ава знала, что на такие вопросы отвечать не желательно. Ни извинения, ни оправдания не заставят Аппия прекратить представление, пока он вдоволь не наорется. С ним – как с медведем: легче притвориться мертвой и ждать, что он сам потеряет интерес, чем пытаться дать отпор. Все, что она могла сейчас сделать, это отвлечься на свои мысли, чтобы переждать шторм, и стараться поменьше вникать в слова отца.
Казалось, жжение от пощечины прилипло к коже, как деготь. Аврелия вяло потерла лицо пальцами, чтобы избавиться от неприятного ощущения, и поджала ноги, готовясь к длительной тираде.
- Что, вымя там свое демонстрировала? – заливался Аппий. Его лицо раскраснелось от ора – так всегда происходило, когда он затевал скандал. – Мы тебя послали в город, чтобы ты там ноги раздвигала? Где деньги?
- Я продала почти весь сыр! - не выдержала Аврелия, о чем незамедлительно пожалела.
- Я тебе слова не давал! Рот будешь открывать, когда муж штаны снимет! И не корчь мне такую рожу, а то в морду дам!
Ава тяжело вздохнула и опустила глаза, пытаясь привести мысли в порядок. Внутренний голос твердил, как молитву: «не слушай, он просто умалишенный калека». Но обрывки слов отца все же пробивались сквозь этот мысленный барьер и доносились до ее сознания. На душе становилось все тяжелее и беспокойнее. Тем более, что обвинения были совершенно несправедливыми.
- Мать тебя избаловала, шлюху вырастила, - заливался Аппий. Ни одно из его слов не было для Аврелии новым. Эти обвинения она слышала едва ли не с детских лет.
С каждым словом отца, раздражение в сердце нарастало. Это ощущение похоже на жжение, зуд, изжогу. В какой-то момент раздражение перерастает в боль, с которой невозможно бороться, ее невозможно сдержать в себе. Ава сделала глубокий вдох и повернула взгляд к окну, пытаясь отвлечься.
Небо такое голубое, такое солнечное и ясное. Сегодня довольно тепло, наверное, хорошо лежать в траве и смотреть, как легкий ветер гонит белоснежные перышки редких облаков…
- На меня смотри, тварь, когда с тобой отец говорит!
Аврелия быстро вернулась взглядом к отцу, заметив краем глаза, что он уже занес руку для удара. В такой угрожающей позе Аппий постоял несколько секунд, видимо, чтобы поиграть на нервах, затем опустил руку и продолжил. Уйти от реальности не удалось.
- Выменем своим трясешь ходишь, как потаскуха! Вот другие в твои годы детей нянчат, а от тебя никакого проку. Ты нам столько денег задолжала – мы тебя с рождения обеспечиваем…
- Как же во, имя Восьми, ты мне осточертел, - тихо произнесла Ава, сквозь сжатые зубы. Каждая мышца в ее теле напряглась, что-то в сознании щелкнуло, и она почувствовала, как жжение, томившееся в груди, разливается по всему телу, огненной лавой стекает в руки, ноги, поднимается по шее. Этот огонь превращается в песнь, которая звучит в каждой клетке, и все тело ее, кажется, начинает колыхаться в танце. Но она остается неподвижной, как скала, и ощущает, что может свернуть горы.
- Что ты сказала? – проорал Аппий, но имперка заметила, что теперь он в растерянности. Еще мгновение, и он снова на нее набросится. Именно сейчас необходимо решить, что делать дальше.
Те, кто бывал в состоянии аффекта, знают, что мысли в такие моменты становятся легкими и быстрыми, а все приобретенные в течение жизни установки отступают на второй план, высвобождая животные инстинкты и блестяще чистый интеллект. Всего за несколько долей секунды успеваешь вспомнить полжизни или перебрать в воображении несколько возможных вариантов дальнейшего развития событий, чтобы затем принять оптимальное, единственно верное решение.
Сложно сказать, сколько точно времени прошло. Аппий все так же стоял, ошарашенно глядя на дочь, а она сидела и размышляла, дотянется ли до какого-либо острого предмета, чтобы ударить его, когда он приблизится. Вот стоит подсвечник – он тяжелый, но им не выведешь ветерана из строя. Если первый удар не окажется летальным, он только разозлится пуще прежнего, и тогда Аврелии несдобровать.
Вот лежит ложка, но ей никак его не поранить. Вот книжка, вот тетрадь, вот перо и чернила. Наконец, взгляд находит кронциркуль. Если ударить в шею, он уже не даст сдачи. Не ахти, конечно, оружие, но это лучшее, что есть в ее распоряжении.
Аврелии приходилось работать на скотобойне, и она имела определенное представление о том, куда бить, и насколько смертоносны такие травмы. Главное задеть артерию, и тогда его сердце само все сделает. Так в деревнях забивают коров – перерезают артерию и ждут, пока кровь из раны стечет в ведро. И шкура цела, и кровь со двора не приходится отмывать.
Сможет ли Аврелия дотянуться до кронциркуля из этого положения? Придется переставить ногу, но это вполне реально. Вот, она уже начинает двигаться. Да, она сможет дать отпор, значит, можно не молчать, а сказать то, что вертится на языке. Он отреагирует на провокацию, и она ударит. Все эти мысли проносятся в голове всего за пару секунд.
- Больной калека, - шипит Ава, ощущая, как огонь охватывает ее тело и разливается музыкой. Аппий выпучивает глаза и спустя мгновение бросается на дочь с кулаками. Но она уже тянется за кронциркулем. Рука хватает холодный металл, пальцы обвиваются вокруг одной из стрел, тут же отгибая вторую в сторону. Когда ладонь ветерана оказывается возле ее лица, рука Аврелии уже тянется к его шее. Отец дает девушке пощечину, второй рукой вцепляется в ее плечо, и снова заносит ладонь для удара, сам того не сознавая, обнажив шею.
Аврелия замахивается и бьет. В голове никаких лишних мыслей – только холодный, спокойный расчет, и пение крови в венах. Вот она ощущает сопротивление его кожи. Игла недостаточно остра, она не прокалывает, а только натягивает кожу, но инерция делает свое дело. Раз! И сопротивление преодолено. Дальше стрела кронциркуля входит в плоть, как в масло. Аврелия ощущает, как ее пальцы становятся скользкими. Теплая кровь брызжет, стекает по руке.
Девушка переводит взгляд на лицо отца, изображающее растерянность, страх. Он выглядит жалким и беззащитным, как корова на бойне. Он хрипит и стонет. А стрела кронциркуля по инерции входит все глубже. Аврелия тянет руку назад, выдергивает свое неудобное оружие и снова наносит удар, сама уже не разбирая куда. Из ее горла вырывается крик, похожий на плач. И действительно, она ощущает, что из глаз начинают литься слезы.
Боковое зрение отмечает движение в дверном проеме – это мать. Интересно, сколько она там стояла? Машинально Аврелия наносит еще один удар. Затем еще один. Постепенно мысли приходят в порядок, и она осознает, что только что произошло.
«О, аэдра, что я наделала?...»
У нас было 2 Путеводителя по Империи, 5 частей ТЕС, множество артбуков, а также недавно вышедший ТЕСОнлайн и фанфики Киркбрайда. Единственное, что вызывало у меня опасение - это фанфики Киркбрайда. Нет ничего более беспомощного, безответственного и испорченного, чем киркбрайдисты. Я знал, что рано или поздно мы перейдем и на эту дрянь. (с)
|
| |
| |
| Shadowmere | Дата: Турдас, 19 Ноября 2015, 03:29 | Сообщение # 416 |
|
Коварный Спихорлог
Группа: Слушатель
Душ Ситису отправлено: 2911
Статус: На задании
| Тонкий наст звонко хрустел под копытами Сивой, порой кобыла проваливалась в снег по самые скакалки, и тогда она начинала возмущенно ржать и подыгрывать. Собираясь в дорогу, альтмер продумал почти всё, кроме возможности попасть в непогоду. И потому, когда на выходе его лицо обожгла соленая волна ветра с колючими снежинками, а поднявшийся сквозняк ледяными объятьями стиснул грудь, Сар от неожиданности охнул, и практически поддался предательским мыслям отложить выезд и дождаться хорошей погоды. Сивая, топчущаяся сзади, нетерпеливо ткнула альтмера носом в спину, и Оберон шагнул в метель, мысленно приказав себе не раскисать.
Конечно, боевое настроение у обоих пропало, стоило только выехать на дорогу. Ветер на ней был еще более беспощадным, он надсадно выл в расщелинах, свистел в ушах, швырял в лицо бесконечный снег и безжалостно трещал верхушками разлапистых голубых елей, изредка растущих вдоль дороги, вгрызшихся корнями в холодные заледенелые скалы. Альтмер пустил кобылу рысцой, понимая, что на шагу они оба окоченеют. Уже совсем скоро ветер утих, и только снег продолжал падать, путаться в гриве и прилипать к шее кобылы, превращая её сивую шкуру в светло-серую. Через пару часов небо мало-помалу расчистилось, сквозь угрюмые тучи начали проглядывать тонкие лучики света, и уголки губ альтмера сами по себе поползли вверх. Солнце обратило суровый пейзаж в сказочный, теплой ладонью оглаживая каждую хвоинку, каждую снежинку. Мер привстал в седле, и стряхнул с шеи и крупа Сивой снег, и затем отряхнулся сам. Кобыла громко отфыркалась, словно в благодарность, и продолжила прорываться через сугробы.
Винтерхолд неприятно поразил Сара обломками бревен, небрежно сваленных у дороги, жалко торчащими ввысь остовами домов и неряшливым видом. Даже солнечный свет не мог сделать это место приветливым. Накинув толстую шерстяную попону на Сивую, и подбросив ей сена, Сар неторопливо пошел по заледенелой дороге вверх от конюшен. Весь город, по сути своей, состоял лишь из одной улицы, поэтому таверну отыскать было проще простого.
«Замерзший очаг. Оптимистичненько...» - Эльф поджал губы, и поднялся по скрипящим половицам. Таверна встретила его густой волной жара от центрального очага, на котором аппетитно шкворчал подвешенный над огнем олененок. Тут же над сковородками хлопотала нордка. Свет от огня задорно играл в ее коротких рыжих волосах, одновременно подчеркивая глубокие морщины на продолговатом лице. Руки хозяйки таверны, натруженные, с узловатыми, покрасневшими и припухшими костяшками пальцев, ловко сновали между сковородок, то помешивая похлебку, то переворачивая подрумянившиеся овощи. Определенно, ей было не больше тридцати лет, но холодные ветра, мороз, и изгоняющий влагу жар огня преждевременно состарили ее лицо.
Увидев посетителя, женщина широко улыбнулась.
- Проходите скорее! У нас как раз с минуты на минуту будет готов ужин! Я Харан, приятно видеть вас, господин!
Сар улыбнулся ей, на мгновение залюбовавшись чертенятами в ее светло-голубых, практически белых глазах.
- Какими ветрами вас принесло к нам? – Она оставила сковородки, и метнулась к стойке, протирая тряпкой и без того чистую столешницу.
- Хочу поступить в Коллегию Магов. – Не стал врать эльф, и снова улыбнулся, когда женщина поставила перед ним огромную глиняную кружку с пенным пивом. – Потоптав какое-то время бренную землю, начинаешь понимать, что как минимум стыдно умирать необразованным.
- Кто это здесь собрался умирать? – Из кладовой появился высокий сухощавый норд. Копна его вьющихся мелким бесом пшеничных волос была стянута кожаным ремешком на затылке, высокие прямые брови придавали лицу недоуменное выражение. – Дагур. – Коротко представился норд и протянул эльфу руку для крепкого рукопожатия.
- Никто не собрался, милый муженек. – Женщина засмеялась и прижалась к мужу плечом. – Наш гость собирается стать учеником в Коллегии Магов.
- Что ж, дело хорошее. Но перед этим важным делом останьтесь-ка у нас на ночку, вижу, дорога вас неслабо потрепала.
Губы Сара тронула слабая улыбка, и он поспешно спрятал ее в кружке с пивом.
- Всего лишь метель. Я не привык к таким шуткам природы.
- Чай на Саммерсете нет таких метелей? – Понимающе покивал головой норд и комично всплеснул руками. – Вам надоть не пива, а медку разогретого с трудной дороги пить, вот же женушка моя, вот же простушка…
С этими словами Дагур поставил на горячие камни у очага небольшую кастрюльку и откупорил бутылку янтарного меда. Разогреваясь, напиток начал испускать дивный запах полевых трав, который, вплетаясь в запахи кухни, создавал умопомрачительный аромат.
- Аж слюнки текут... Разогрею-ка я и для себя. – Норд подмигнул Сару, и откупорил еще одну бутылочку.
Разомлевший от еды и меда, альтмер с удовольствием упал в кровать. Матрац оказался на удивление мягким, постель была согрета теплыми грелками, подложенными предусмотрительной Харан, а в воздухе разливался умиротворяющий запах лаванды. Оберон с удовольствием потянулся и закутался в тяжелые теплые шкуры. Тяжелые веки тотчас сомкнулись, и альтмер предался глубокому восстановительному сну.
Утром его ждала глиняная кружка горячего земляничного чая с цимбопогоном и мятой. Вылавливая и надкусывая мелкие ягодки, альтмер думал, что ради такой еды мог бы и поселиться здесь навсегда. Даже хорошо, что у него больше нет никаких вариантов, кроме поступления в Коллегию. Честно говоря, Оберон хотел стать голосом Матери вовсе не из-за призрачной престижности этой должности. Просто когда вербуешь новых Братьев и Сестер, времени на убийства остается меньше. Сар всегда чувствовал готовность свернуть пару-тройку шей, если на них висит медальон Пенитус Окулатус, или разбойничье колье из высушенных трофейных ушей. Однако к обычным, рутинным убийствам он чувствовал отвращение, и всё его существо сникло, когда он услышал жесткий отказ Винсента. И снова воспряло, когда вампир раскрыл свой план. Как же здорово, что теперь его миссия далека от крови и боли – стать книжным червем, глотать вековую пыль и плести нить заклинаний!
В кончиках пальцев появилось настойчивое покалывание, словно магия сама захотела проявиться, яркой вязью блеснуть в утреннем полумраке таверны и клубочком свернуться в ладони. Эльф улыбнулся сам себе и принялся за завтрак, в мыслях уже давно поступивший на обучение.
Мы - скайримские дети, битва нам - словно мать.
|
| |
| |
| Frieda | Дата: Сандас, 06 Декабря 2015, 04:54 | Сообщение # 417 |
|
Палач
Группа: Слушатель
Душ Ситису отправлено: 1816
Статус: На задании
| Аврелия пришла в себя на несколько мгновений раньше матери. Взгляд скользнул по окровавленным рукам, метнулся к дверному проему, в котором, окаменев от ужаса, стояла немолодая имеперка, и вернулся к отцу. Рваные раны на шее представляли собой какое-то неразборчивое алое месиво, которое брызжело кровью.
Все еще находясь в сознании, Аппий безуспешно старался остановить кровь, зажимая разорванные ткани пальцами. От вида этой картины по спине бежали мурашки, а к горлу подступала тошнота.
Аврелия выпустила из пальцев кронциркуль, с глухим стуком приземлившийся на пушистый ковер, и поплелась к окну. Кажется, только в этот момент мать вышла из оцепенения. Со слезами на глазах и причитаниями женщина метнулась к телу мужа, уложила свои пальцы поверх его, пытаясь зажать поврежденные артерии и остановить кровь, склонилась над ним, прижавшись лбом к плечу имперца и заливая его кафтан слезами. Аврелия этого не видела.
Пытаясь побороть внезапно нахлынувшее головокружение, от которого перед глазами плыли черные пятна, девушка поспешно отворила окно и перегнулась через подоконник, вдыхая свежий воздух. Ее тошнило так, как не тошнило никогда в жизни. От пережитого напряжения все тело начало бить мелкой дрожью. Аврелию вырвало. Из глаз текли слезы, но она не испытывала ни единой эмоции.
Обернувшись, Ава увидела, как мать обнимает лежавшего на полу отца и покачивается, держа его тело в руках. Ее зеленое платье почернело от пятен крови, алые разводы покрывали руки, растекались по светлой простыне на кровати. Отец, уже не двигался, повиснув в объятиях жены тряпичной куклой. Аврелия безучастно смотрела на происходящее, стоя у окна.
Что делать дальше, она не знала. Не верилось, что все это – правда. Слишком резко произошедшее выходило за грани привычной картины мира. Еще вчера ее главной заботой был сыр, а сегодня… Все пошло наперекосяк. Вся ее и без того не слишком успешная жизнь теперь окончательно рассыпалась прахом.
На крики матери прибежал старый стражник, которого семья Вита наняла для охраны поместья. Аврелия отвернулась к окну, чтобы не встречаться с ним взглядом. Почему-то ей стало кошмарно стыдно.
Прошло несколько минут, прежде чем старый норд смог заставить Минору отцепиться от тела.
- Идем, идем. Мы должны позвать жреца. Тебе не надо здесь находиться. Пойдем, Минора. Пойдем, - мягко приговаривал он.
Наконец, мать поддалась на уговоры. Аврелия старалась не оборачиваться, чтобы ни с кем не встречаться взглядом. По шарканью домашних мокасин матери и позвякиванию металлических сапог стража о плиты пола, она поняла, что они направляются на первый этаж. Глубоко вздохнув, Ава отошла от окна и приблизилась к телу отца.
Просто оболочка. Это ощущается, когда смерть происходит на твоих глазах. Что-то теряется, улетучивается, и остается пустая шкурка, в которой нет ровным счетом ни-че-го. Она уже не хранит качеств того человека, которому принадлежала. Она не вызывает гнева или жалости. Словно стоишь над коконом, из которого вырвалась бабочка. Кокона, еще недавно бережно хранившего в себе жизнь, а теперь опустевшего и ставшего ненужной шелухой.
Аврелия потерла руки друг о друга, пытаясь стереть кровь. Капли начали застывать и сворачиваться, неприятно стягивая кожу. Несмотря на вид крови, вид мертвого тела, всхлипы матери, доносившиеся снизу, ей до сих пор не верилось, что это все происходит на самом деле. Тяжелое чувство перекрывало все ощущения, как бывает в тревожном сне, от которого не можешь очнуться, но терпеливо ждешь его завершения.
Еще какое-то время она постояла в центре комнаты, затем вернулась к окну и опустилась на пол. Спина в теплой ночной сорочке прижалась к каменной стене. Аврелия откинула голову назад и протянула ноги, готовясь к длительному ожиданию.
По словам, доносившимся снизу, она поняла, что стражник Хрёрек отправил одного из работников фермы в город за жрецом и стражей. Значит, скоро блюстители порядка придут, чтобы забрать Аврелию. От этой мысли ей было ни холодно, ни жарко. Наверное, она даже радовалась, что ее уведут из этого дома, и ей не придется говорить с матерью после произошедшего.
Эйфория аффекта со временем рассеивалась, и картина реальности становилась все более четкой и обыденной. Когда к Аврелии поднялся Хрёрек, она полностью совладала с собой. Тело еще немного трясло, но мысли пришли в обычное состояние. Ей стало страшно и неловко.
- Так и будешь сидеть? – тревожно произнес пожилой норд. Аврелия повернула голову. Выражение его лица было неожиданно спокойным и теплым.
- А что мне остается, - выдавил из себя имперка. - Скоро придет стража, и все как-то решится.
- Ты бы с матерью поговорила… Она до сих пор не в себе.
- Ты же понимаешь, что произошло? – повысив голос, выпалила Аврелия. Нервозность давала о себе знать. - Так что мне ей сказать? Что я не хотела? Что не специально? Что мне жаль?
Норд тяжело вздохнул, отвернулся и, махнув на Аврелию рукой, зашагал к лестнице.
- Нет, правда! – выкрикнула девушка вслед, но он не обернулся. Аврелия раздосадованно стиснула губы, повернулась к стене и уткнулась в нее лбом.
Если все это – правда, то ей больше не на что надеяться. Ничего не изменить, ничего не исправить. Больше некуда идти и нечего делать. Жизнь закончилась.
Стража прибыла, когда солнце перевалило за полдень. Аврелии было страшно и стыдно. От отчаяния и необратимости хотелось выть. Хотелось бежать, не глядя. Но она терпеливо ждала прибытия законников. Безысходность вылилась в отчаянный фатализм, который заставил ее переодеться еще до прихода «гостей» – чтобы не заставлять их ждать. Она не знала, позволяют ли брать с собой вещи, но постельное белье и теплые одежды собрала и бережно сложила на край кровати.
Тело отца так и лежало на ковре, видимо, в ожидании прихода жреца Аркея. Аврелия старалась на него не смотреть, однако взгляд то и дело возвращался к кровавым ранам на застывшей шее. Это было неприятно, но не страшно. Жалости имперка не испытывала – разве что к матери. Несмотря на отчаяние, произошедшее казалось ей справедливым и правильным.
Прохаживаясь по комнате в теплой верхней одежде, девушка услышала, как с шумом распахнулась входная дверь и на первом этаже раздались незнакомые голоса. Через какое-то время речь сменилась громыханием шагов на лестнице. Внезапно Аврелию охватила паническое, животное желание сбежать, спасатись бегством, но она подавила его и заставила себя сесть на край кровати, подальше от пятна крови.
В комнату вошли сразу трое – жрец Аркея и два стража Фолкрита с гербом ярла на щитах. Аврелии было страшно до дрожи. От мысли о том, что все это придется переживать самой, один на один, становилось тревожно и невыносимо больно. Она привыкла к опеке, к тотальному контролю и к тому, что в трудных ситуациях, кто-то всегда говорит за нее. Ей отчаянно хотелось поддержки, но рассчитывать на нее не приходилось. По крайней мере, со стороны матери.
- Мдаа, - произнес один из стражей, глядя на тело Аппия. Аврелия проследила за его взглядом и заметила, что труп застыл в странном положении с раскрытым, словно в крике, ртом.
- Челюсть не подвязали, - произнес жрец и наклонился над телом. Его пальцы прикрыли веки на помутневших мертвых глазах. Аврелия нервно сглотнула. На скотобойне все было не так. Были коровы, которых забивали и тут же разделывали на мясо. Видеть до безысходности ненужный и бесполезный труп ей приходилось впервые. Была в этом убийстве какая-то нецелесообразность, нерациональность. Убийство не ради еды, а ради… чего?
- Выходит, ты батю порезала? – протянул все тот же стражник, повернувшись к Аврелии. Девушка поспешно кивнула. Язык еле ворочался во рту. Она нерешительно поднялась на ноги, обхватив себя одной рукой, и промямлила:
- Да, я.
Стражник крякнул. Жрец на мгновение поднял на Аврелию взгляд, немного помедлил и вернулся к телу. Тем временем второй страж подошел к девушке и взял ее за плечо.
- Нам придется проводить тебя в тюрьму. Побудешь там, пока ярл решит, что с тобой делать. Оденься, мы подождем.
- Да я собрана, - дрожащий голосом произнесла имперка. – Вот, вещи…
- Нет, вещи с собой нельзя, - оборвал ее страж. Крепкая рука норда подтолкнула ее в спину, и Аврелия зашагала к выходу. Ей хотелось рыдать от безысходности, но слез просто не было.
Спустившись в просторный холл, где возле камина сидели Минора, Хрёрек, пара работников фермы и еще один страж, Аврелия на мгновение остановилась. Все обернулись, кроме матери.
«Даже так?» - пронеслось в голове. На сердце стало совсем тяжело, и Аврелия невольно перевела взгляд. Все та же рука мягко толкнула девушку в спину. Имперка молча зашагала к выходу. Возле двери она остановилась, чтобы надеть тулуп из шкуры волка и зашнуровать высокие сапоги. Все присутствующие хранили молчание, даже Хрёрек, до этого переговаривавшийся с кем-то из работников, замолк.
Девушка вышла во двор. Ей связали руки грубой льняной веревкой и посадили в телегу. Напротив сел стражник, который сопровождал ее с самого начала. Жрец и еще два стража остались на ферме.
По скайримским меркам было довольно тепло. Солнце блестело в послеобеденных росинках. Пели птицы, как ни в чем не бывало. Аврелии до безумия хотелось вернуть время вспять, пообедать и развалиться на кровати. Если бы она держала себя в руках, всего этого бы не было.
У нас было 2 Путеводителя по Империи, 5 частей ТЕС, множество артбуков, а также недавно вышедший ТЕСОнлайн и фанфики Киркбрайда. Единственное, что вызывало у меня опасение - это фанфики Киркбрайда. Нет ничего более беспомощного, безответственного и испорченного, чем киркбрайдисты. Я знал, что рано или поздно мы перейдем и на эту дрянь. (с)
|
| |
| |
| Shadowmere | Дата: Фредас, 08 Января 2016, 17:34 | Сообщение # 418 |
|
Коварный Спихорлог
Группа: Слушатель
Душ Ситису отправлено: 2911
Статус: На задании
| Коллегия Винтерхолда, мистическая и недоступная, темными высокими башнями пробивалась сквозь утренний туман. Тот факт, что при Великом Обвале уцелела лишь Коллегия и жалкая часть города, Сар находил одновременно пугающим и восхитительным. Сила магии выше стихии и обстоятельств, это явное превосходство живого разума над слепой природой. Не от этого ли множество магов поддались черной гордыне, не это ли причина, приведшая к тому, что Гильдия сейчас там, где она есть?
Дорога, пролегающая через город, вывела его к обрыву. На самом его краю стояли величественные ворота, созданные из камня и магии. Они оглавляли широкий и длинный мост, ведущий к главным зданиям Коллегии. Перед вратами стояла тонкая фигурка альтмерки. Она внимательно разглядывала Сара, пока тот шел к ней навстречу. Взгляд ее золотых глаз придирчиво и с насмешкой изучал эльфа, в замешательстве остановившегося перед ней.
Слабая лисья улыбка ее говорила о том, что ей приятно видеть перед собой альтмера.
- Я Фаральда, страж врат Коллегии Магов. Полагаю, ты пришел учиться, - голос альтмерки был неожиданно высоким и звенящим. Получив утвердительный ответ, мер лукаво улыбнулась. - Согласно нашим правилам, для того, чтобы поступить на обучение, кандидат должен доказать, что обладает достаточным уровнем знаний и умений, чтобы быть интересным для Коллегии.
"Обалдеть."- выругался про себя эльф. - «словно не учиться пришел, а силами меряться".
Фаральда, между тем, увлеченно продолжала:
- На выбор у тебя есть по заклинанию из любой школы магии. Удиви меня.
Сар на секунду задумался, и вытянул вперед руку, ладонью вверх. Пошептав заклинание, он сжал кулак, а когда разжал его - на ладони заиграло небольшое пламя. Усилием воли эльф приказал огоньку разрастись до фаербола. Фаральда усмехнулась.
- Извини, но это умеют даже дети.
Сар нахмурился, огонь в его руке разросся до размера собачьей головы, завыл, и пропал.
- Что насчет школы Изменения?
- Не силен.
- Восстановление?
Сар поднял руку вверх, и произнес нужные слова. Сверху вниз на него полились мягкие кремовые лучи исцеляющей магии.
- Кровь Севера, - безошибочно определила альтмер и улыбнулась. - Весенний ребенок. Хорошее заклинание. Но заклинание знаков не подойдет.
Она выжидающе скрестила руки на груди, в ее насмешливых глазах словно проскочило сочувствие к эльфу.
- Может, ты хотя бы умеешь призывать атронаха? Огненный - самый простой - подойдет.
Точно. Школа Призыва. Сар хлопнул себя по лбу ладонью и рассмеялся.
- Об этом-то я и забыл! - Он скороговоркой произнес заклинание, и отбросил вправо лиловый магический шар.
Зрачки альтмер расширились, и насмешливая улыбка сменилась восхищенной. Перед ней расправил плечи высокий звероподобный ксивилаи, и цепким взглядом впился в альмер, улавливая малейшие признаки агрессии в адрес призывателя.
- Вот с этого и надо было начинать! - Она хлопнула в ладоши и взмахом руки открыла магические ворота. - Гестор будет в восторге! Наконец-то у него появится нормальный ученик.
Альтмер быстро зашагала по мосту, продолжая щебетать.
- Много начинающих магов предпочитают практиковаться в Изменении или Разрушении, последнему лично я, - она ухмыльнулась и сделала шутливый реверанс, - очень даже рада. Не очень-то любят у нас школу Восстановления, бедная Колетта, никто не идет к ней учиться.
- А зря. – Лаконично вставил Сар.
- О-о-о.. – протянула Фаральда. – Я смотрю, вы с ней подружитесь.
Эльфы прошли по обманчиво хрупкому, искрящемуся от магии мосту и прошли через огромную, в десять человеческих ростов арку.
- Здесь я тебя оставлю. Найди Мирабеллу Эрвин, и поговори с ней. Она имеет титул мастера-волшебника, и все расскажет тебе.
За аркой располагался уютный заснеженный дворик. То и дело, среди арок виднелись неспешно прогуливающиеся маги в тяжелых шерстяных мантиях. Сар пошел прямо по дорожке, обогнул колодец и огромную статую Шалидора, и глубоко вздохнув, поёжился и ступил внутрь Коллегии.
Мы - скайримские дети, битва нам - словно мать.
|
| |
| |
| Sangwin_Kastav | Дата: Фредас, 03 Марта 2017, 12:56 | Сообщение # 419 |
|
из Киски
Группа: Ассасин
Душ Ситису отправлено: 1203
Статус: На задании
|
- Совсем не скучаю по Скайриму, - проговорила бретонка, лениво елозя ступнями по траве. - Подумать только, какая унылая провинция. Хуже, наверное, только в Морровинде.
При этих словах девушка украдкой взглянула на мера. Марк молчал. По Скайриму он не скучал тоже. Хватит с него пробирающего до самой души холода, комьев снега, вечно летящих в лицо и за шиворот... А Морровинд, то бишь Солстхейм, - туда возвращаться также не тянуло. Может, данмерская кровь и взыграла в Марке, когда ноги его ступили на покрытую пеплом землю предков, но общие впечатления от первой поездки туда он никак не мог назвать приятными. Вспомнив о пепельном острове, эльф непроизвольно вернулся в мыслях к событиям в стане Мораг Тонг и помрачнел.
- Но Солстхейм меня впечатлил больше. Морровинд и Скайрим на одном маленьком клочке земли. Ужас.
Слова Крис вытянули Марка из пучины раздумий. Осознав, какое выражение может сейчас читаться на его лице, мер опустил голову, делая вид, что пристально изучает траву у своих сапог.
"Ни к чему сейчас заражать очередным приступом дурного настроения Крис. Она, кажется, только расслабилась. Не испорти все, дубина"
Пели цикады. Марк полной грудью вдохнул приятную смесь ароматов свежей, оросевшей по вечеру, травы, цветов... И посмотрел на Крис. Девушка сидела на краю колодца и глядела прямо, чуть приподняв подбородок. Ласковый ночной ветер нежно трепал пряди ее волос. Данмер улыбнулся - неприятные воспоминания стремительно растворялись в воздухе. Откуда-то донесся негромкий хлопок, похожий на взрыв хлопушки, а затем радостный девичий возглас, сменившийся низким мужским смехом. По расчетам Марка сейчас был поздний вечер, и ночь еще не полностью вступила в свои права.
"И все же поздновато для гуляний,- подумал он, почесывая щетинистый подбородок. - Может, сегодня какой-то праздник?"
Пары бренди понемногу ослабляли свою власть над Марком, уступая бразды правления умиротворению и тихой радости. Ему было хорошо, и данмер смог бы просидеть так что-то около вечности. Однако взгляд его снова выцепил из полутьмы сидящую рядом девушку. Марку не казалось, что длительное молчание тяготило бретонку, как не заботило оно и его самого, но услаждая свой взор созерцанием точеного профиля Крис, слегка выделяющегося на фоне более светлой стены сада, ему захотелось приблизиться к ней. Мягкая ткань подола его рубахи с едва слышным шорохом скользнула по шершавым камням, из которых был сложен колодец, когда мер придвинулся к девушке вплотную и приобнял ее рукой за плечи. Крис вздрогнула от неожиданного прикосновения - видимо, она тоже на время погрузилась в себя. Марк почувствовал ее тепло через двойной слой ткани.
- Местные, похоже, сегодня гуляют.
В горле пересохло. Его голос показался ему не своим.
"Ситис, я как дитя малое, подросток. Хотя, по меркам меров я молод, даже юн, а уж что думает об этом Крис..."
- На самом деле,- хрипло продолжил Марк после небольшой паузы.- Кватч неплохое место. Может... Может тут и скучновато днем, но сейчас тут... Просто прекрасно.
Понимая, что слова его звучат по меньшей мере просто не к месту, Марк попытался сказать что-то более подходящее, но слова не нашлись. И вместо этого он крепче прижал Крис к себе. Ее волосы оказались так близко, что Марк чувствовал знакомый запах так ясно, как не чувствовал его даже будучи вампиром - в этом мер был готов поклясться. Аромат духов Крис всколыхнул в его голове все воспоминания о ней разом. Приятные, печальные, желанные и нет - все.
"Еще немного, и я сойду с ума, - промелькнуло в мозгу мера.- Что-то явно не то происходит"
И Марк вдохнул глубже. Сердце, до этого бившееся ровно, замедлило свой стук до редких гулких ударов. С каждым таким ударом Марк чувствовал, как кровь шумит у него в ушах, а перед глазами мелькают пятна.
"Даэдра, хоть бы это был бренди"
Рука заскользила по плечу девушки вниз до локтя и дальше, к предплечью. Грубые пальцы провели по нежной коже женской кисти, на миг зацепившись за пальцы. Данмер поднялся и отошел на шаг.
- Крис,- медленно и осторожно произнесли его губы.- Ну ее, эту часовню. Успеется. Давай погуляем?
Вопрос повис в ночном воздухе, и мер продолжил, теребя стебелек цветка, заткнутого за пояс:
- Пройдемся по улицам, заглянем на этот праздник, если он действительно есть. Там и выпить возьмем... а потом ты покажешь мне это место, про которое говорила, м?Добавлено (03 месяц Первого Зерна 2017, 12:56)
---------------------------------------------
З.Ы.
Если надумаешь написать, пиши небольшими постами - я поведу по сюжету, а там распишемся. Если ты не против, конечно)).
|
| |
| |
| Christabel | Дата: Фредас, 03 Марта 2017, 22:00 | Сообщение # 420 |
|
Тень
Группа: Слушатель
Душ Ситису отправлено: 4417
Статус: На задании
| Когда на плечо внезапно легла рука мера, Крис вздрогнула. Взглядом украдкой она пробежалась по приблизившейся к ней вплотную фигуре, но Марк выглядел на удивление смущённым и нерешительным, его ладонь неловко скользнула по руке, на миг как-то совершенно трогательно, по-детски коснувшись пальцев.
Кажется, эту ночь ни что не могло испортить.
Бретонка выдохнула и прикрыла глаза, подставив лицо скупому свету двух лун. Хмель в голове рисовал картину, будто сейчас она — одна из множества бутончиков диких цветов, что составляют пёстрый узор ковра, покрывающего Коловианское нагорье каждый год на долгие тёплые месяцы. И ветер лениво колышет её в сонном полуденном мареве.
-Крис, - хриплый, пониженный до едва слышного шёпота, голос мера развеял иллюзию. - Ну её, эту часовню. Успеется. Давай погуляем? Пройдёмся по улицам, заглянем на этот праздник, если он действительно есть. Там и выпить возьмём... А потом ты покажешь мне это место, про которое говорила, м?
Прерывисто вдохнув пропитанного ароматами буйно цветущих пионов и ипомеи ночного воздуха, женщина разомкнула веки и улыбнулась.
-А я сразу предложила пойти погулять. Это просто кощунство — сидеть в такую ночь в душном помещении!
Она резво подскочила с остывающего тёмного камня, коим был выложен колодец, но в этот же момент неумолимой силой её потянуло в сторону и, дабы не свалиться, Крис вцепилась пальцами в плечо мера, что уже протянул руки в попытке удержать свою нетрезвую спутницу. Едва восстановив равновесие, она прижала ладонь к губам и зажмурилась.
-Ой, как сты-ыдно!
В самом деле, голова, казалось, была чиста, а вот тело слушалось её слабо. Попавший в пустой желудок крепкий алкоголь окончательно ослабил координацию, даже язык во рту ворочался медленно и вязко, словно бы недавно Крис полакомилась неспелой хурмой.
-Нет, Марк, нам нельзя ни на какие праздники, - она продолжала висеть на руках эльфа, хотя в этом уже не было необходимости. - Если мы попадём в какую-нибудь передрягу, а, зная нас, мы в неё попадём, то я скорее себя проткну кинжалом, чем противника. Или тебя. Нет-нет-нет.
Для убедительности девушка отрицательно помотала головой, из-за чего её снова качнуло в сторону.
-Лучше... Пойдём.
Тонкие пальцы настойчиво ухватились за рукав рубашки данмера, чуть ущипнув кожу, и бретонка потянула своего спутника дальше вглубь городских воров. Они нырнули в завесу крупных разлапистых листьев дикого винограда, что овивали едва ли не каждый даже самый хлипенький забор, огораживающий частные участки. Там, где ограждение доходило едва до пояса и было собрано из старых досок, цепкие прутики стелились едва ли не по земле, а на массивных каменных стенах с прочными чугунными калитками, разрастались буйной, словно меховой, опушкой. Иногда поросль подрагивала, стоило паре подойти совсем близко, и из вороха продолговатых листьев выныривали в небо юркие ночные птички.
У одного из таких заборов Крис остановилась. Внимание её привлекло раскидистое невысокое дерево, растущее на чьём-то заднем дворе вплотную к ограде. Его толстые ветки беспечно раскинулись прямо над узкой тропинкой, что тянулась вдоль городской стены.
-Подумать только, - даже с каким-то благоговение прошептала женщина. - Кажется, я целую вечность не видела настоящего плодового дерева.
И действительно, на ветвях то тут, то там можно было разглядеть очертания налитых, наверняка уже поспевших груш.
-Это, конечно, не хлеб с сыром и тем более не прожаренный стейк... Но если ты мне поможешь, я достану нам парочку. Как тебе идея?
Съешь ещё этих сладких рулетов, да выпей скумы.
|
| |
| |
